Позапрошлый век, а как точно – «в виде цифр». Это именно она – «цифровая экономика», основанная на цифрократия, причем, «сыфр» от арабского ноль. Небытие, ничто. («Цифрократия: монеты, бумага и часы»)
Глобальные капиталы обладают некоей небытийной силой. Они и сами своего рода небытийны. Можно даже предположить, что Капитал есть некий незримый, тонкий уровень, который проявляется в виде чего-то зримого (например, бумажек или карточек).
И вот туда, на этот уровень уходят ресурсы, которые капитализм выжимает из людей – их труда, их страданий (страда-работа). Поближе к тонкому миру Нави, где находится, в качестве некоего «сектора», инферно. Труд как бы обнуляется и превращается в некую психическую энергию, призванную питать силы, находящиеся на уровне Психеи.
Сам капитализм основан на Магии, его продвинутые адепты работают с недобытием изначального хаоса и «высшим», астральным хаосом Психеи, Нави. («Магия Капитала», ч. I; ч. III)
Отсюда, кстати, и поклонение рыночной стихии.
Возвращаясь к Гоголю, вспомним про его «Мертвые души». Уже от самого названия несёт жутью Нави. Предприимчивый Чичиков хотел сделать капитал на умерших, которых как бы «оживил», подобно некроманту. Любопытно, что славяне-язычники просили о материальном благополучии своих умерших предков. Древние индоевропейцы считали мир мертвых источником богатства. А мир мертвых часто помещали в регионе Души – Нави, Аиде, Психеи и т. д. Его представляли в виде пастбища, где пасутся души умерших. Причем, что в индоевропейских языках отчетливо заметна связь торговли и скотоводства. Так, лат. pecu («стадо, скот») тесно связано с лат. рecunia («состояние, деньги»), и более того, восходит к реконструированному праиндоевропейскому *peky, которое означало как первое, так и второе. Слова «капитал» произошло от латинского слова «caput» (голова крупнорогатого скота), его и переводят как «скот». В германских языках наблюдается то же самое: древне-северное fe переводится как «скот, имущество, деньги», древнеанглий eoh как «стадо, движимость, деньги».
