Главный фарватер, горящими глазами красно-белых огней надёжной системы ограждения, заботливо по дружески провожал большой, гружённый дизельным топливом , танкер, как-будто знал что его ждёт впереди штормовое море, теснота узких заморских проливов и коварный туман. – Самый малый вперёд, - команда капитана разорвала звенящую тишину мостика и стремительно ушла вниз , в машинное отделение. Он никогда не был излишне осторожным и здесь на ходовом мостике, с ещё первых штурманских шагов, всегда брал ответственность на себя. Но беспокойная , бессонная звезда капитанского счастья всегда указывала ему верные решения и без ошибочный путь. В предрассветной зыбкой мгле дрожали и таяли за кормой огни большого города. Чайки своими беспокойными криками отмечали кильватерный след за кормой, а на корме ветер, мягкими влажными ладонями дождя, ласкал флаг любимой Родины. В тишине необъятных грузовых трюмов, убаюканное волной, дремало дизельное топливо. Погрузку завершили быстро, за какие-то шесть часов, это вам не тягучий, вязкий и нудный нигрол, который приходиться грузить целые сутки. Мимо пролетел, спешащий с уловом, душа на распашку-сейнер, а далеко впереди, всё дальше и дальше убегал от работяги –танкера, быстроногий стиляга- контейнеровоз. Теперь, здесь в море свободен моряк от борта до борта и от порта до порта. В рейсе вся жизнь подчинялась жёсткому регламенту вахт, общесудовых работ и ещё массе других обязанностей, но это была система, к которой он привык за долгие годы и считал её единственно правильной. Ему всегда претила немного безалаберная , суматошная береговая жизнь, с её, не ко времени и не к месту, неожиданных визитов представителей парткома и профсоюзной организации, вальяжных звонков высоких чиновников из пароходства, ну и так далее. Утро улыбнулось, украсив счастьем синий небосвод . Солнце игриво подмигнуло и спряталось за большими сонными подушками облаков, а команда вахтенного помощника по громкой связи :» Экипаж приглашается на завтрак!» ненавязчиво подчеркнула размеренный судовой распорядок и только за тысячу миль и километров отсюда беспокойное любящее женское сердце любило, надеялось и верило в счастливую звезду моряка.
Фарватер
