По улицам Харькова, по закоулкам
крадусь я как крыса, шаги мои гулко
гремят и уносятся в звездное небо,
один я как перст и всё это нелепо…
Был праздник и песни и водка в стаканах,
и вот я Колумб в неизведанных странах.
Скользят мои ноги по зыбкому льду,
мой компас разбит и иду я ко дну.
В подъезд захожу, поднимаюсь всё выше,
то лютый мороз загоняет под крыши!
Сажусь на ступеньки, смыкаю глаза,
вдруг холод пронзает - кемарить нельзя!
Я пьян, но я вижу секретный фарватер,
полночный трамвай - мой спасательный катер!
Московский проспект серебрится огнями,
я еду с таким как я упырями.
Один мне мигает пустыми глазницами, -
курит махорку, поет про Голицына,
манит и тянет в пустой кабинет, -
гниль и метанье и выхода нет.
Второй открывает бутылку «Мартеля»,
весел и свеж и трындит, как Емеля,
в белом халате, в руках толстый шприц,
это в натуре отъявленный фриц!...
Третий пивко попивает вальяжно,
он вне игры, он «динамит» отважно.
Он приоткрыл свой всевидящий глаз,
это Кондуктор. Ребята, атас!
