ДАЕШЬ!
Помнишь,
как лозунгом ярости время пылало:
«Даешь!»
То высшей пробы был лозунг
свершений побед
и познания.
Ныне ж попробуй все это в простурово ложе
мечты и томленья предчувствий
уложь,
Там где теперь обнуление,
оптимизация, приватизация…
Да — и еще выживание!
…
Хоть логикой желчи кого ты сегодня
сердешный проймешь?
В наш век, что шагает повсюду в обнимку
с купюрой лохматой.
Где лозунг бессмертный,
но только с другим содержаньем «Даешь!»
В том смысле, что нужно кому-то положить,
и крепко положить, на лапу!
Время заставляет среди мороков слома и снов, и невысказанных мечтаний на руинах приватизаций и оптимизаций, вот чудо несказанное, выговаривать ответственных людей слова, столь несвойственные нашему времени и столь осмеиваемые казалось бы ранее на всех семи ветрах и азимутах продвинутого всезнайства и тщеславия; мобилизация, модернизация, патриотизм…
Последний был почему-то, и вся диссидентствующая публика почему-то ссылались тогда на авторитет Льва Николаевича Толстого — хотя тот никогда не состоял у них в родственниках, прибежищем негодяев.
Но процесс, выговаривая словами пророка перестройки и иже с ним — консенсуса, и это удивление вызывает, пошел…
Медленно, неповоротливо, осторожно, еще пока более чем двусмысленно…
Неужели так можно дожить и до лозунгов, которыми сервильно щепетильные люди в ладно подогнанных пиджачках нагоняли в том же ящике на народ лютый страх — все взять и поделить поровну? Или — вся власть — Советам?
