В своё время американские стратеги выдвинули концепцию "Большого Ближнего Востока", охватывающего почти весь исламский мир, от Марокко и Нигерии до Синьцзяна и Индонезии, нивелирующего любые различия между странами и регионами, населёнными мусульманами. Эта глобалистская концепция была призвана противостоять и концепции "Европы от Лиссабона до Владивостока", и концепции "Нового Шёлкового пути". Отлитая в Вашингтоне форма была быстро заполнена идеологией исламского экстремизма, которая вскоре запылала огнями "арабской весны", быстро переросшей в войну салафитских (ваххабитских) террористов против "неправильных" постколониальных светских государств данного региона, — с прицелом одновременно на Европу, Россию, Индию и Китай, главных конкурентов планетарного Pax Americana.
Да, слепить из полуторамиллиардной уммы нового геополитического голема, послушно исполняющего приказы из-за океана, несмотря на все усилия и многомиллиардные затраты (на которые под флагом "всемирного халифата" подписали Саудовскую Аравию и другие "нефтегазовые монархии" Персидского залива) не удалось. Самой большой победой "вашингтонского обкома" на "большом ближневосточном направлении" стала Ливия, где удалось свергнуть Муаммара Каддафи, а самым большим поражением — наверное, даже не Сирия, а Египет и Турция. До шиитского Ирана дело даже не дошло. Но сам по себе этот проект, начало которому было положено ещё в далёком 1991 году, когда войска США и их союзников начали операцию против Ирака, во многом определял лицо мировой политики, обеспечивал США стратегическую инициативу на международной арене.
Сегодня на наших глазах формируется альтернативный "Большому Ближнему Востоку" проект "Большого Дальнего Востока" — скорее антиглобалистский, чем антиамериканский, в полной мере признающий и учитывающий национальную специфику и национальные интересы его потенциальных участников. На основе "пекинского консенсуса" и с опорой на опыт работы таких структур, как ШОС и БРИКС. Важнейшим этапом в реализации данного проекта следует считать недавние переговоры президента России Владимира Путина с премьер-министром Японии Синдзо Абэ.
Но неправильным было бы считать, будто все группы глобального транснационального капитала и все американские элиты относительно "Большого Дальнего Востока" находятся "по другую сторону баррикад", — это категорически не так. Что лишний раз подтверждается как предысторией, так и результатами данных переговоров на высшем уровне.
Ещё в октябре зампред Совета Федерации по международным делам Андрей Климов выступил с инициативой совместного с Японией управления спорными для Токио южными островами Курильского архипелага при сохранении российского суверенитета над ними. Наши "партнёры" из Страны Восходящего Солнца сначала в полуофициальном порядке согласились принять это предложение за основу для переговоров, но затем официально и категорически отказались это делать. Что в переводе с дипломатического языка означало примерно следующее: мы готовы сказать "да", но, к сожалению, для этого пока не время. Явно имея в виду свои обязательства перед Вашингтоном, где Барака Обаму готовилась сменить ещё боле антироссийски настроенная Хиллари Клинтон. Только после победы Дональда Трампа на президентских выборах 8 ноября данный вопрос был "снят с тормоза" — и уже неоднократно с 2014 года отложенный визит президента РФ в Японию наконец-то состоялся.
О том же свидетельствует и список принятых по итогам переговоров совместных документов. Из 80 позиций только две являются полноценным договором — о развитии городской инфраструктуры Владивостока и предоставлении кредитных линий ОАО "Ямал СПГ" Японским банком международного сотрудничества. Но такими же полноценными договорами очень быстро могут стать и остальные меморандумы о сотрудничестве, намерениях и взаимопонимании, декларации, соглашения и т. д. — видимо, это может произойти после инаугурации Дональда Трампа в качестве 45-го президента США, намеченной на 20 января 2017 года.
Кстати, среди этого российско-японского пула, как минимум, два документа представляют, на мой взгляд, особый интерес.
Это, во-первых, Меморандум о сотрудничестве Государственной корпорации "Росатом" с Министерством экономики, торговли и промышленности Японии, Министерством образования, культуры, спорта, науки и технологий Японии в мирном использовании атомной энергии. Главная "бомба" данного меморандума заключается в том, что он открывает путь к созданию глобального российско-японского (и американского, учитывая блок Toshiba-Westinghouse) картеля, который, по сути, займёт 85% мирового рынка атомной энергетики (за его пределами останутся французские и англо-канадские проекты). А "запалом" для неё может послужить расширенная российская помощь в ликвидации последствий Фукусимы, что означает получение "Росатомом" полной информации о причинах этой всё ещё длящейся катастрофы. Кстати, Путин в своем выступлении по итогам визита обошёл данную "ядерную" тему стороной, тем самым лишний раз подчеркнув её значимость и "взрывоопасность".
И это, во-вторых, Соглашение между ПАО "Газпром", японскими банками "Мизухо Банк, Лтд." и "Сумитомо Мицуи Банкинг Корпорейшн" (SMBC) и американским банком "Дж.П. Морган Чейз Банк, Н.А." (J.P. Morgan) о предоставлении кредита — на фоне сделанного В.В.Путиным заявления о том, что "изучается возможность создания энергомоста "Россия—Япония" и газопровода "Сахалин—Хоккайдо". К добыче газа на Сахалине, как известно, причастна та самая "Эксон Мобил", которую долгие годы возглавлял Рекс Тиллерсон, будущий госсекретарь США. Так что присутствие в приведённом выше пункте банка "Джи Пи Морган Чейз", чьим нью-йоркским отделением руководила родная сестра Дональда Трампа Элизабет, ничуть не удивляет…
Сама возможность полномасштабной нормализации отношений между Москвой и Токио значительно изменяет "стратегический пейзаж" не только в Азиатско-Тихоокеанском регионе, но и на общемировом уровне. Заявленное Путиным в качестве цели прошедших переговоров "создание атмосферы доверия, дружбы между двумя странами и народами… в результате масштабной совместной экономической деятельности, в том числе на южных Курильских островах" не только означает полное уничтожение попыток глобалистов устроить "изоляцию и блокаду России", но прежде всего — возможность перехода к новой архитектонике международных отношений без масштабных конфликтов и слома существующих национальных границ.
