– Господин Благожинский?
– П-а-ан Благожинский. Давайте не будем забывать, я все-таки поляк...
– Пан Благожинский, мне настоятельно вас рекомендовал господин Каверманн на пост главы Службы безопасности.
Поляк обыграл имя днепропетровского олигарха.
– Ка-а-а-верман-н...
Президент окинул Благожинского вопросительным взглядом, но с маршрута не сошел.
– Да, господин Каверманн. Один из передовых... один из передовых идейных вдохновителей нашей еврореволюции. Так вот он порекомендовал именно вашу кандидатуру. В связи с этим я хотел бы поинтересоваться: насколько богатый у вас опыт?
Благожинский женственно вытянулся на стуле, взглянул на свои ногти.
– Опыт у мен-я-я...по-европейски широкий...
Президент немного сконфузился.
– То есть... вы ранее работали в структурах наподобие... то есть имели...
Благожинский разразился взглядом порочной, сытой кошки.
– В структурах господина К-а-аверманна работал... Да.
Президенту стало неуютно в кожаном кресле. Он понял, что вопросы обороны в том числе возьмут на себя люди Каверманна, Хитерсона и Тарнерудера. Днепропетровская община будет взаимодействовать с общинами киевской и харьковской. И, скооперировавшись, они возьмут на себя управление государством.
Они начнут согласовывать действия с единоверцами и однодумцами из прочих уголков Европы. Он же, президент, пришедший на волне революции, необходим в кожаном кресле как удобный пропускной станок...
– Госпо-о-один президент... Ку-ку... Будут еще какие вопросы? Или пожелания?
– Господин Благожинский, думаю, вы понимаете, что пост главы СБУ – не проходная должность. В нынешних обстоятельствах ответственность возрастает в разы, ибо для поддержания революционного ритма необходимо принять все меры для обеспечения... охраны законно избранной власти... от неприятельских посягательств....
Благожинский оголил крупные зубы и лукаво посмотрел на потеющего главу независимой нации.
– Да все тип-топ будет...
Сегодня утром поступила информация о попытке штурма одного из отделений российского банка в центре Киева. Неизвестные в масках разделились на группы и подошли к центральному входу с двух сторон.
Охранник, в это время находившийся на крыльце, попытался известить сотрудников банка о надвигающейся опасности, но был сбит с ног двумя мощными ударами в живот и в челюсть. Лежа на ступеньках, истекая кровью, мужчина все же сумел воспользоваться рацией и известить о нападении.
До приезда группы оперативного реагирования неизвестные в масках успели напугать и «уложить» носом в пол девятерых работников отделения. Неизвестные громили компьютеры и мебель, прикассовую зону и электронные автоматы, к ней прилегающие...
После поступления информации о разбойном нападении первыми на призыв откликнулись бойцы подразделения 211, возглавляемого капитаном Николаем Шереметьевым.
– Ей-ей... Боец, полегче...
Николай Шереметьев, золотой выпускник Севастопольской военно-морской академии, ныне «ликвидированной» постреволюционным правительством Киева, в среде столичного воинства слыл отчаянным и бескомпромиссным. Однако прозвище «железный боцман» свидетельствовало не столько о крутом нраве, сколько о завершенности и уместности его офицерской комплекции.
Решение Николая служить в Киеве в свое время потрясло всю академическую общественность. Южанину довелось пройти огонь, воду и медные трубы, полностью перекроить себя ради будущей службы в элитном спецподразделении.
Бравая 211-я «шереметьевская» гвардия не единожды бывала в смертельных передрягах. Эти закаленные бойцы привыкли решать задачи наивысшего уровня сложности.
Сегодня молодой капитан Шереметьев проснулся с ощущением неизведанной тревоги. Его команды чудом не коснулась революционная буря. Доблестное имя батальона 211 обеспечивало ему временный «панцирь». Но была и другая причина.
Николай до сих пор не мог простить себе бездействия во время февральского смертоубийства товарищей на площади Независимости. Когда в предсмертных криках на его глазах погибали, сгорали заживо ребята из параллельных подразделений, 211-й была дана команда «молчаливого воздержания»...
Накануне утренней операции Шереметьев был максимально сосредоточен. Капитан завершал экипировку, когда манерный, несколько сатирический тембр пронзил беспокойную тишину.
– С кем имею честь?
– Кто... кто я?! С сегодняшнего дня я представляю верховный орган УСБ... СБУ!
Невысокий мужчина глядел нагло и прямо. Его конституция напоминала очертания молодого, еще не до конца сформировавшегося примата. Поверх белой сорочки он напялил бронежилет. Снизу примативность его была сокрыта под синими вельветовым брюками...
– Вы простите, а я – это кто?
– Заместитель главы СБУ. А также член патриотической революционной партии «Слово атамана»... Кишечный!
Взгляд капитана не выдал «лишних» мыслей.
– Что ж... В таком случае, господин Кишечный, докладываю обстановку. В данную минуту на улице N в центре города происходит вооруженный грабеж. Следуя последним данным, количество преступников – от десяти до пятнадцати человек. Некоторые из них вооружены АК. Батальон 211 находится в полной боевой готовности.
– Ти-ти-ти... Вольно, солдат. Или как там у вас... Батальон 211 сегодня останется дома. Освобождать заложников поедет атаман Кишечный со своей личной армией!
Капитан ощутил, как внутри него загорается пламя.
– Промедление приведет к трагическим последствиям. Ваш батальон не готов к выполнению операции.
Кишечный «округлился».
– Что-что? Что вы себе позволяете, боец? Смеете сомневаться в компетентности моего взвода?
– Честно говоря, я сомневаюсь не только в компетентности вашего взвода, но и в вашей лично.
– Куда?.. Стоять! Отставить!
продолжение следует...
