Очерки и эссе памятного издания «ЛИПЕЦКОЕ ПОДСТЕПЬЕ –
ПРАРОДИНА А.С. ПУШКИНА» (к 220-летию великого поэта)
…………………………………………………………………………………………….
АРТАМОНОВУ: ПУШКИНСКОЕ ЛЕТОИСЧИСЛЕНИЕ
«ОТ ЛИПЕЦКОГО ПОТОПА»
(Липецкой области – 65)
Пушкин — это эхо славы От Кавказа до Варшавы,
От Невы до всех морей, — Это — сеятель пустынный,
Друг свободы, неповинный В лжи и злобе наших дней.
Это — гений, все любивший, Все в самом себе вместивший —
Север, Запад и Восток… Это — тот «ничтожный мира»,
Что, когда бряцала лира, Жег сердца нам, как пророк.
Это — враг гордыни праздной, В жертву сплетни неотвязной
Светом преданный, — враждой, Словно тернием, повитый,
Оскорбленный и убитый Святотатственной рукой…
Поэтический мессия На Руси, он, как Россия, —
Всеобъемлющ и велик… Ныне мы поэта славим —
И на пьедестале ставим Прославляющий нас лик.
Яков П о л о н с к и й. «А.С. Пушкин». Год написания: 18
…………………………………………………………………………………………
«ПОЧЁТНЫЕ ГУСИ» ЦИВИЛИЗАЦИИ
…Уникальны факты отнюдь не «местного» значения. Вот, например, не лишённые прямо-таки детективной, приключенческой неожиданности данные о так называемом «липецком потопе». Известно, что заседания литературного кружка «Арзамас» (1815-1818) своеобразно «протоколировались; при этом летоисчисление велось от «Липецкого потопа»… Почему Арзамас? Почему Липецк? Почему «липецкий потоп»? Что такое «арзамасские гуси»? И кто такие «почётные гуси»?
Ритуал заседаний «Арзамаса» иронично-пародиен. Каждый участник имел псевдоним-прозвание. Василий Жуковский, который почти неизменно секретарствовал на почтеннейшем действе, именовался СВЕТЛАНОЙ; Константин Батюшков – СВЕРЧКОМ; Пётр Вяземский – АСМОДЕЕМ; Александр Тургенев – ЗОЛОТОЙ АРФОЙ; Степан Жихарев – ГРОМОБОЕМ; Василий Львович Пушкин – «ВОТ, Я ВАС». Юного Александра Пушкина нарекли СВЕРЧКОМ.
Из издания в издание кочует констатация о том, что якобы лишь единственный участник литературного братства, а именно Николай Михайлович Карамзин, не имел шутливо-интригующего прозвища. На самом деле Карамзин имел статус «почётного гуся». К ПОЧЁТНЫМ ГУСЯМ относили, кроме почтеннейшего Карамзина, ещё несколько наипочтеннейших персон, а именно: князя Г.И. Гагарина, И.И. Дмитриева, Ю.А. Нелединско-Милецкого, князя А.Н. Салтыкова.
В ритуал заседаний входило неизменное поедание «арзамасского гуся», жареного гуся.
* * *
Из города горнего, где легкие лебеди
На луч черноогненный воду сменяли
И так и забылися в старческом лепете –
Я вывел свой яркий и яростный ялик…
Т. Ч у р и л и н. «Яркий ягненок».
Уроженец Данковщины Степан Петрович Жихарев (1788-1860), член «Беседы любителей русского слова», «Арзамаса», ценимый А.С. Пушкиным знаток культуры, театра, оперы, в «Дневнике студента за 1805 год», «Дневнике чиновника за 1806 год», «Записках современника» запечатлел художественно-музыкальную жизнь российской «глубинки». Степан Петрович часто бывал в Липецке, на известных Липецких водах. Примечательна дневниковая запись (сделанная в Липецке) от 13 июля 1806 года: «Сюда прибудет на днях труппа актёров, принадлежащих лебедянскому помещику Танееву. Если это именно та, которую я видел некогда в моём детстве на лебедянской ярмарке, то сердечно буду рад взглянуть на неё и сравнить тогдашние мои ощущения с нынешними. Эта труппа давала тогда в Лебедяни оперу». С.П.Жихарева по-праву считали одним из крупнейших знатоков театра (в том числе - музыкального) первой половины Х1Х столетия. Жихаревские «Воспоминания старого театрала» - в золотом фонде классики.
Лирический талант Михаила Васильевича Милонова (1792-1821) привлёк внимание
А.С. Пушкина, впоследствии - П.И. Чайковского. Уроженец имения «Придонской ключ» под Задонском - автор философско-психологической лирики, «музыкальной прозы». Нравственно-художественный опыт Милонова новаторски использовал создатель образа Ленского в поэме «Евгений Онегин»; опыт Милонова учитывался П.И. Чайковским, воссоздавший пушкинский образ Ленского на музыкальной основе в опере «Евгений Онегин». Милоновская элегия «Падение листьев» своеобразно трансформировалась в психологические, напряженно-романтические раздумья Ленского перед дуэлью с Онегиным. Милоновский «страдалец юный» (как позднее Владимир Ленский у А.С. Пушкина и П.И. Чайковского) тоскует-скорбит о «з л а т ы х д н я х» юности. Владимир Ленский, подобно милоновскому юному романтику, осмотрел пистолеты, «при свечке Шиллера открыл»:
«Куда, куда вы удалились,
Весны моей з л а т ы е д н и?
Что день грядущий мне готовит?
Его мой взор напрасно ловит,
В глубокой мгле таится он…».
«Русская, правдивая, горячая душа звучала и дышала в нём,
и так и хватала вас за сердце, хватала прямо за его русские
струны…» (И.С. Тургенев. «Певцы»)
Регионоведам и краеведам ещё предстоит прояснить страницы, связанные с Алексеем Николаевичем Верстовским (1799-1862), талантливым музыкантом, известным театральным деятелем (уроженцем села Мезинец, имение Селиверстово, Козловского уезда Тамбовской губернии).
«Культурное гнездо» Верстовских на Тамбовщине… Отец будущего композитора служил в губернской удельной экспедиции, хорошо знал культурно-духовные очаги Липецка, Лебедяни, Усмани, Задонска, Воронежа, Рязани. Страстный поклонник музыки, тонкий ценитель прекрасного, он организовал крепостной оркестр; в домашней библиотеке Верстовских хранились книги, ноты, записи песен Подстепья и Московии. Восьмилетним мальчиком Алексей Верстовский участвует в любительских концертах в Селиверстове, Козлове, Тамбове. Кстати сказать, в 1843 году Иван Сергеевич Тургенев будет с нарастающим интересом слушать в Лебедяни, в местном театре, оперу Верстовского «Пан Твардовский».
Уроженец Тамбовщины внесёт значительный вклад в развитие театральной и музыкальной жизни России. Инспектор музыки при московских театрах ( с 1825 года), заведующий репертуарной частью казенных московских театров (с 1830 года) , талантливый тамбовчанин дружески общается с выдающимися деятелями отечественной культуры (Грибоедовым, Жуковским, С.Т. Аксаковым, Островским, Ксавье де Местром, Загоскиным).
Алексея Верстовского знал и ценил А.С. Пушкин; часто встречались они в доме друга поэта - П.В. Нащокина. Известно об их переписке. «Кюхельбекеру, Матюшкину, Верстовскому усердный мой поклон, буду немедленно им отвечать…»(письмо П.А. Вяземскому, 1824). В другом письме Вяземскому, прилагая ноты, Пушкин делает приписку: «Не потеряй этих нот, если не будут они гравированы, покажи это Верстовскому» (1825).
В 1835 году музыкальная общественность России одобрительно встретила его оперу «Аскольдова могила». Композитор и музыкальный критик А.Н. Серов определил значение этого крупного произведения («Тут развернулось всё дарование композитора, призванного проложить русской оперной музыке прямой путь к истинной народности»). С.Т. Аксаков свидетельствовал: «Слушали мы с наслаждением музыку и пение Верстовского. «Бедный певец», «Певец во стане русских воинов», «Освальд, или три песни» Жуковского, «Приди, о путник молодой…» из «Руслана и Людмилы».
…В курзале Липецких минеральных вод пользовалась успехом «Песнь Девы», написанная на пушкинские стихи Верстовским:
Ложится в поле мрак ночной;
От волн поднялся ветер хладный.
Уж поздно, путник молодой!
Укройся в терем наш отрадный.
Здесь ночью нега и покой,
А днем и шум, и пированье.
Приди на дружное призванье,
Приди, о путник молодой!
У нас найдешь красавиц рой;
Их нежны речи и лобзанье.
Приди на тайное призванье,
Приди, о путник молодой!
Тебе мы с утренней зарей
Наполним кубок на прощанье.
Приди на мирное призванье,
Приди, о путник молодой!..
Особой популярностью пользовалась «Черная шаль». Тот же С.Т. Аксаков замечает: «Черная шаль» Пушкина и многие другие пьесы чрезвычайно нравились всем, а меня приводили в восхищение. Музыка и пение Верстовского казались мне необыкновенно драматичными. Говорили, что у Верстовского нет полного голоса: но выражение, огонь, чувства заставляли меня и других не замечать этого недостатка» (С.Т. Аксаков. Литературные и театральные воспоминания (1812-1830). Полн. собр. соч., т. 4, 1913, с. 133). Приведём сообщение из журнала «Молва» (1831, № 15), сообщавшего об одном из музыкальных вечеров: «Из арий была выбрана Ч е р н а я ш а л ь, соч. Верстовского, которая в концерте необходимо уже требует оркестра. Г. Бантышев пел оную арию с фортепьяно, на котором аккомпанировал г. Фильд. Сколько раз было говорено об этой прекрасной музыкальной пиесе, что считаем за лишнее повторять те похвалы, которое заслуживает сие произведение. Сидевший подле меня музыкант, после многих похвал, упрекнул автора тем, что из Ч е р н о й ш а л и можно было бы, по богатству в ней мыслей, сделать целую оперу; но не лучше ли иметь возможность из арии написать оперу, нежели из целой оперы иных сочинителей не набрать довольно мыслей для одной оперы?».
В «Литературном наследстве» - «Вокруг Пушкина» (т.58, М., изд. АН СССР, 1952,
с. 37) опубликованы газетно-журнальные свидетельства середины Х1Х столетия: «Песни Пушкина сделались народными: в деревнях поют «Черную шаль». А.Н. Верстовский с большим искусством сделал на сию песню музыку, и доныне жители Москвы не наслушаются очаровательных звуков, выражающих силу стихов Пушкина».
Не только москвичи, но и жители Подстепья «не наслушаются» чарующего, тревожно-грустного, печально-светлого:
Гляжу, как безумный, на черную шаль,
И хладную душу терзает печаль.
Когда легковерен и молод я был,
Младую гречанку я страстно любил…
В Русском Подстепье, в котором «гением Петра» произошли решительные перемены, с особым интересом восприняли симфоническую кантату «Пир Петра Великого». В этом сочинении Верстовским своеобразно художественно трансформировпана русская народная песня «Как на матушке на Неве-реке молодой матрос корабли снастил…», восторгавшая автора «Медного всадника» и «Полтавы». «Корабли снастили» и на Воронеже, и на Дону, на Козловской, Добровской, Сокольской , Воронежской верфях, готовясь к победоносным Азовским походам: «Россия молодая мужала с гением Петра»…
