Активность крестьян в 1917 году

Иван Сусанин имел благороднейшую цель, не только задержать вторжение иноземцев, но и завести в такую глушь лесов, чтобы иноземец потерял не только ориентиры, но и подавить волю к дальнейшей военным действиям, лишь бы вырваться из дебрей и выжить. Мы, в настоящее время, своей индифферентностью, похожи на такое воинство, которое ведут сквозь дебри «демократии», в неизвестную даль. Все новое, что обрушивается на наши головы, не соответствует не только нашим желаниям, но и противоречит всему историческому укладу нашей жизни. Даже наши тела по смерти, точнее наши органы, могут быть предметами торга, без согласия родственником.

Наши прародичи, которых долго держали в безграмотстве и ограничивали в культурном развитии, имели в своем характере гораздо более естественных благодетелей, и прелесть характера заключалась в свойственной им доброте сердца и отсутствия лицемерия. Самая популярная газета в 1917 году «Новая жизнь»*, в своей статье «Чего хочет крестьянство» рассматривает желания крестьян в новой демократической России. Не стоит выпускать из виду, что крестьянство составляло в России почти девяносто процентов населения.

ЧЕГО ХОЧЕТЪ КРЕСТЬЯНСТВО.
«О том, чего хочет крестьянство, каковы его требования и каково отношение к революции и тем порядкам, которые должны установиться при новом строе, могут дать вполне определенное представление приговоры крестьянских обществ и постановлений крестьянских комитетов.
Перед нами 35 приговоров, присланных со всех концов Poccии - с Волги, с Дона, из Приднепровских губерний, с Урала, из центральной Poccии и Сибири. Они обнимают период времени с середины марта по июль, написаны они с обычной русской безграмотностью, часто загромождены совершенно посторонними вопросами имеющими исключительно местный характер. Вопросы общеполитические поставлены тоже недостаточно определенно, но все-же указывают, что крестьяне разбираются в происшедшем перевороте.

Прежде всего крестьян озабочивает земельный вопрос. О земле упоминается так или иначе в каждом приговоре. И здесь нет разногласий. Из 35-ти приговоров в 25-ти вполне определенно говорится о том, что все казенные, удельные, монастырские и частновладельческие земли должны быть отобраны и переданы в общее пользование трудового народа.
Частновладельческие земли поступают в общий земельный фонд безвозмездно и только в 2 - 3 приговорах упоминается и о справедливой оценке.
Вопрос об отобрания фабрик и заводов мало беспокоит крестьян, и только в двух приговорах говорится о таком отобрании.

Гораздо более тревожить вопрос о продаже земли и рубки лесов. О воспрещении продажи и рубки упоминается во многих приговорах. Вопрос этот должно разрешить Учредительное Собрание.
О частной собственности крестьяне такового мнения:
«Частной собственности не должно быть, так как земля не сделана руками человека - она Божья, землю должны получать те люди, которые будут работать над ней».
«Частная собственность на землю уничтожается, и земля, как несозданная руками человека, не может быть ни продаваема, ни покупаема».
Самовольные захваты земель крестьянами осуждаются. Приговоры пестрят такими замечаниями:
«Не делать самоуправства, т. е. не отбирать у помещиков земель, но если земля остается незасеянной, то засевать ее своими средствами, чтобы не делать вреда государству».

Ни в одном приговоре нет признания насильственного отобрания земель. Часто встречаются жалобы на помещиков, на те стеснения какие они чинят крестьянам. И тем не менее, это не мешает формулировать свое отношение к помещикам так:
«С помещиками находим правильным жить совместно, но земля должна быть наравне с крестьянами, а если помещики не желают иметь землю наравне с крестьянами, то отделить их от крестьян в дальнюю сторону».
Гораздо строже крестьяне к контрреволюционерам. Так, например, Зубцовское общество об одном из членов своих постановило:
«Николай Васильев принадлежит к старому режиму, и Зубцовское общество
признало его ненужным, - он для нас не годен».
Таких постановлений несколько.

О форме государственного управления крестьяне отзываются вполне единодушно. В 19 приговорах говорится о том, что единственной формой правления может быть только демократическая республика. О воз¬вращении к монархии не упоминается ни в одном приговоре. В этом смысле характерно постановление Фроловского исполнительного комитета Донской области:
«Признать и укрепить на вечные времена, везде и во всем, чтобы все должностные лица, от мала до велика, включая главу государства, были избираемыми самим народом! Монархов и царей, наследственно занимающих высокое положение главы государства, быть не должно, ибо не всегда достойному отцу наследует разумный сын. Только народная демократическая республика обеспечит народу справедливый государственный строй».

Отношение к бывшему царю резкое, суровое.
Крестьяне Пореченской волости, Тверской губернии, пишут:
«Как не порадоваться, освободившись от такого правительства и царя».
В других приговорах по отношению к Николаю II находим следующее:
«Заключить его в крепость, отобрать капиталы и драгоценности, судить, как важного преступника».
«Над Романовым, должен быть суд, и над министрами, бывшими при нем».
«Всех мародеров, начиная с Николая Романова и кончая последнего чина урядником, привлечь за лихоимство к строгой ответственности».
Одним из горячих пожеланий крестьян является скорейший созыв Учредительного Собрания. За это высказываются 15 приговоров. На Учредительное Собрание возлагают большие надежды. Находят, что только оно может установить правильный порядок в стране.

Тревожат крестьянство и вопросы образования, причем образование должно быть бесплатным. За это высказываются крестьяне в 11 приговорах. Высказывают также пожелание, чтобы крестьянским детям открыт был широкий доступ в высшие школы.
«По окончании сельской школы ученики должны быть допущены в высокозванные училища».
Одним из частых пожеланий является признание полной политической свободы и уравнения в правах всех граждан. Все это берется в самом широком масштабе. Нет никаких стеснений и в вопросах самоопределения народностей. В этом смысле хорошо высказалось Явовольское волостное правление, Витебской губернии.
«Bсe народности свободной Poccии сами определяют и устанавливают свою жизнь, - говорят, учатся, судят на своем языке».

О еврейском равноправии в одном приговоре крестьяне высказываются так:
«Находим возможным дать равноправие и евреям, но только отделить евреев от крестьян в дальнюю сторону, чтобы не мешали одни другим».
В 7 приговорах упоминается об отобрании у духовенства земли, об отмене
платы за требы и о переводе духовенства на жалованье. Мотивы такие:
«Чтобы не вносить платы священнику за требы, как то: крещение, погребение и другие, - так как продажа и покупка церковных обрядов оскорбляет чувство истинно верующего христианина».

Издавна существовавшие плохие отношения между крестьянами и земствами отразились и в приговорах. В пяти постановлениях крестьяне самым решительным образом требуют «упразднения земств и земских союзов, так как пользы от них нет никакой».
«Земство нас окончательно разорило, народ весь озлоблен против него».
Высказываются также за упразднение волостных судов и замену их третейскими судами, за упразднение полиции, без которой можно обойтись.
«Каждое село, деревня и город могут охранять себя своими средствами».
В одном приговоре по поводу нынешних комиссаров говорится:
«На каждом шагу стращают милицией, а не знают того, что у нас еще не зажили головы от Николаевой полиции».
Вот пожелания крестьян, выраженные в их приговорах. В них нет и намека на какие либо анархические деяния, также, как и на контр-революционные течения. Напротив, ясно выражается широкое и правильное понимание задач революционного времени и желание направить жизнь страны по новому расширенному руслу».

Уравнение в правах, как это было в домонархической Руси, вот требование крестьян и в первых манифестах Временного Правительства после февральской революции. Не зря в приговорах упомянуто и Земство – административный орган местного самоуправления.

Земщина впервые была введена Иваном Грозным в 1565 году, по примеру западных феодальных управлений, вместе с западной инквизицией, названной опричниной. Русский народ не принимал ни одно, ни второе новшество царя, и выговаривал пословицей: «Ты мне опричнина, да лих, а я тебе не земщина».
Царь Алексей Михайлович созвал 1648 - 49 гг. Земский Собор для слушания своего Уложения, на этом соборе всех выборных было около 315 человек, «знатного рода», из них 120 выборщиков объявили протест против уложения, за что и были сосланы в Соловецкий монастырь. Сюда же нужно отнести и попытку Екатерины II собрать Земский Собор в 1767 г., для исправления законов, здесь были выборные и из крестьян, и из инородцев, всего до 565 человек. Результаты этого Собора не известны, так как в те времена господствующее влияние имели помещики - крепостники.

Повторно земские учреждения вводятся в 1864 году. Положение 1890 г. ввело некоторые изменения и организации земства, сократив число гласных (депутатов) и введя резко-сословное представительство, причем крестьянское представительство ослаблено, а дворян усилено. Даже в сельских общинах поддерживалась сословность, что выражено в народном фольклоре «Сельские воротилы».

«Кабатчик Язва, поп Данило,
Урядник, писарь волостной -
В селе у нас большая сила:
Мужик пред ними крепостной.
Кто не признать их сильной власти
Дерзнет, поднявши к верху нос,
Тот не минует уж напасти:
Они сейчас строчат донос.
Всех держат в страхе, в подчиненье
И рабство подлое царит...
«Довлеет власти уваженье»,-
Всем поп Данило говорит».

Русский фольклор обогатился следующей пословицей: «Если староста мошенник, то и земский плут». Большевики противопоставили Земству новый орган: Советы, из выборных депутатов демократической общественности, рабочих и солдат. Буржуазная печать и третья по счету Временное Правительство даже признало положительную деятельность Петроградского Совета: «Совет Рабочих и Солдатских Депутатов не раз сдерживал дикий разгул толпы и предостерегал от провокаций и гражданской войны. Сознавая свои первые ошибочные шаги, Совет часто помогал правительству в критические минуты и своими воззваниями иногда достигал большего, чем правительство нерешительными предупреждениями».

Но это признание не помешало Временному Правительству «объявить» войну Советам, не предлагая новых форм управления и возлагая много смелых и самых радужных надежд:
«Вот приедет барин, -
Барин нас рассудит»…


*** «Новая жизнь» — ежедневная общественно-литературная социал-демократическая газета, выходившая в 1917—1918 гг. в Петрограде.
Издавалась в Петрограде группой социал-демократов-интернационалистов в основном меньшевистского толка и писателями, объединявшимися вокруг журнала «Летопись». Редактором газеты был Максим Горький, издателем — А. Н. Тихонов. Первый номер газеты вышел 1 мая 1917 года. В выпуске «Новой жизни» принимали участие и публиковались такие видные деятели как М. Горький, Н. Н. Суханов, Б. В. Авилов, В. А. Базаров, В. А. Десницкий, Д. Ю. Далин, А. В. Луначарский, Г. В. Цыперович и многие другие.
По мнению Н. Суханова, «Новая жизнь» была самой популярной ежедневной газетой Петрограда.
Её читали все. Главное же — её читали рабочие массы. За небольшими исключениями, за скоро проходящими периодами тираж «Новой жизни» был максимальный из всех петербургских газет, не исключая ни самых старых, заслуженных и привычных, ни партийных, рассчитанных на широкое обязательное потребление.
На страницах издания весьма активно критиковали большевиков, особенно после Октябрьской социалистической революции (наиболее знаковой была публикация Максимом Горьким цикла статей «Несвоевременные мысли»). В связи с революционными событиями можно отметить знаменитую публикацию Л. Каменева и Г. Зиновьев от 18 октября 1917 года, в которой они высказались против выступления. В «Новой жизни» кроме обзоров политической и экономической ситуации,