ЕЩЕ РАЗ ПРО ЛЮБОВЬ
Есть странная странность у некоторого российского бесшабашного брата возжелать любви от польских, да польских ли только) националистов. В данном случае от польской шляхты.
Когда своей шляхте (с двумя-тремя гражданствами и десятком поместий за Бугорком) все тут по барабану. Если не более.
А что до поляков, то они, как и россияне (не русские) тоже разные. Более чем разные.
Исповедующие же социализм поляки русским ту же веру исповедующих уверяю вас более чем братья.
Но ведь о социализме на дух и слышать никто не хочет.
Ну, а коли так, то вот кнедлики польские господа и кушайте!
Кстати что по поводу Польши говорили наши великие?
Скажем Александр Сергеевич Пушкин. Наше все. И наше солнце.
Вот он что говорил Адаму Мицкевичу, антироссийкое начало в котором если сказать зашкаливало, то это значит, ровным счетом ничего не сказать.
Я тоже Мицкевича не люблю. Русские поэты этого запредельного национализма в себе, как правило, не носили. Как-то более были великодушней, воздержанней, обходительней… Более совестливей.
Вот что Пушкин писал о вчерашнем своем польском друге в стихотворении, из которого нам часто вытаскивали только строки «о семье великой».
Он между нами жил
Средь племени ему чужого; злобы
В душе своей к нам не питал, и мы
Его любили. Мирный, благосклонный,
Он посещал беседы наши.
С ним Делились мы и чистыми мечтами
И песнями (он вдохновен был свыше
И свысока взирал на жизнь).
Нередко Он говорил о временах грядущих,
Когда народы, распри позабыв,
В великую семью соединятся.
Мы жадно слушали поэта. Он
Ушел на запад — и благословеньем
Его мы проводили. Но теперь
Наш мирный гость нам стал врагом — и ядом
Стихи свои, в угоду черни буйной,
Он напояет. Издали до нас
Доходит голос злобного поэта,
Знакомый голос!., боже! освяти
В нем сердце правдою твоей и миром,
И возврати ему...
А вот есть Циприан Норвид. Самый обычный поляк. Националист. А куда без этого? Но в сравнении с Мицкевичем — благороднейшей души человек, с которым русскому речь было бы вести куда как приятней во всех отношениях. Ибо Циприан был поэтом — социальным. А это в сравнении с Адамом была уже ба-аль-шая разница.
Господа, любовь себе не там ищите! Ищите вы ее там, где кроме ненависти по определению ничего не может быть другого.
А вот материал на тему дружбы и любви наших народов за 2013 год о днях Польской культуры в нашем крае известного краеведа и поисковика Евгения Платунова, опубликованный в газете «Голом труда»:
«ПОЛЬСКАЯ ДЕПОРТАЦИЯ» НА АЛТАЙ? НЕТ, ЭВАКУАЦИЯ!
20 сентября в Барнауле начались Дни польской культуры. Хотелось бы в какой-то мере дополнить традиционную в последние годы информацию об Алтае для поляков лишь как месте "депортации". Тем более, что, по воспоминаниям знаменитого польского кинорежиссера Ежи Гоффмана, его семья жила на Алтае в годы войны вполне свободно.
Пора бы уже на польском фестивале в Алтайском крае и неделю польского фильма учинить. Ведь в конце концов создателя фильмов «Потоп», «Прокаженная» и многих других - Ежи Гоффмана – наш Алтай по-настоящему пригрел во время войны. Правда пан Ежи недавно «разродился» таким сомнительным киношедевром как «Варшавская битва». Но этот пропагандистский антисоветский лубок (в котором поучаствовали и российские актеры!) требует отдельного разговора… Хотя в публикациях в Польше жизнь семьи Гоффманов в Сибири привычно называют "депортацией", сам режиссер рассказывал в журнале «Искусство кино» еще в 2004 году более спокойно и объективно об условиях жизни на Алтае: "После подписания договора* профессора Малиняка назначили представителем польского правительства в изгнании по Новосибирской области и Алтайскому краю, со штаб-квартирой в Барнауле. Он попросил нас поехать в Алтайский край на так называемую Пантошинскую ветку (Контошинскую в Косихинском районе - Е.П.), где жили довольно много поляков и не было ни одного польского врача. Так мы оказались в Алтайском крае. Переезжали с места на место, там это называлось участками. Последним участком была Сидоровка. В 43-м отец все-таки ушел на фронт, а я остался с матерью. Мать продолжала работать врачом, она объезжала весь район, я оставался один".
Дополняет это рассказ еще одна публикация: "Доктор Зигмунт Гофман, ветеран первой мировой войны и по совместительству отец нашего героя, подался было в армию, но представитель правительства Сикорского попросил его временно переехать в Алтайский край, где были анклавы перемещенных поляков, и катастрофически не хватало медицинской помощи для них. Так и получилось, что будущий создатель патриотических эпопей "Пан Володыёвский", "Потоп", "Огнем и мечом" учился в русской школе, в краях, не слишком удаленных от тех, где другой будущий знаменитый кинорежиссер Вася Шукшин бегал в свою школу. Пути Господни неисповедимы." - http://blogs.privet.ru/community/legendi_kino/91154154
Среди польских киногероев есть и еще одна примечательная для Алтая личность: одним из первых партизан войны, начавшейся 1 сентября 1939 года, был бывший житель Барнаула Модест Ильин-"Клин". Польский художественный фильм "Хубаль" (1973) был посвящен его командиру и боевым побратимам. В Москве этот фильм шел когда-то в кинотеатре "Ударник". Роль партизана по кличке "Клин" сыграл в фильме актер Хенрик Гижицкий. В семье сестры Модеста Ильина сохранилось фотография сделанная в Барнауле в 1916 году. Вот этом мальчик с локонами и маленьким ружьем будет сражаться снемцами осенью 1939 года, а погибнет осенью 1941 года…
(Много ли вообще есть художественных фильмов, где актеры играли бывших жителей Барнаула? Лишь однажды в советском кино в фильме Юрия Озерова появился бывший комсомолец с Алтая - политрук Василий Георгиевич Клочков. В "Битве за Москву" (1985) его роль сыграл Александр Воеводин. Его больше помнят сейчас по более ранней роли Егора Трофимова в фильме "Офицеры").
Как жили поляки на Алтае в годы войны, хорошо помнит и Галина Владимировна Моисеева. Из-за почти польской фамилии отца-фронтовика (Костюк) она попала в Барнауле в польский детский сад - один из 16-и таких детсадов существоваших в Алтайском крае (в Барнауле их было семь):
- Польскую песенку "Пани, пани ручку...", которую мы разучивали в детском саду, до сих пор хорошо помню. Сравнивая рассказы других из своего поколения, кто ходил в детский сад во время войны, могу отметить, что кормили детей в нашем польском детсаду, куда лучше, чем в остальных, "обыкновенных". Так что пусть отсохнет язык у того, кто называет жизнь поляков на Алтае во время войны словом "депортация"!.. Они жили на положении привилигированных эвакуированных!
Это подтверждается и архивными документами, которые есть в крае. Например, один из фондов называется соответствующе - "фонд Р-921 «Уполномоченный Наркомторга СССР по снабжению эвакуированных поляков»".
Детские учреждения для маленьких поляков посетил на Алтае в годы войны известный ученый, поляк из США профессор-экономист Оскар Ланге: "Свое впечатлене о двух подмосковных детских домах проф. Ланге укрепил при посещении детских польских учреждений в Алтайском крае. Здесь он познакомился с работой двух детских польских садов и начальной школы в Барнауле и детского дома в селе Зудилово. Тот факт, что в Алтайском крае, далеко от Москвы, польские дети живут в нормальных условиях, что дети хорошо питаются, что их обучают польские педагоги на родном польском языке, что дети здоровы и веселы, - является, по заявлению проф. Ланге, ярким доказательством того, что вопросам обучения и воспитания польских детей Советское правительство и органы Советской власти на местах оказывают большое повсеместное внимание". (см. документ на стр. 111 в томе 8 сборника "Документы и материалы по истории советско-польских отношений: янврь 1944 г.- декабрь 1945 г.").
Малоисследованной все еще остается тема участия польских граждан, призванных с Алтая, в боевых действиях Великой Отечественной войны. Документы о них теперь общедоступны, как например список молодых призывников-поляков, направленных в Баранул летом 1943 года из Чарышского района. Также, по аналогии с другими Героями Советского Союза, кого считали у нас в крае "своими Героями" (из-за того, что здесь жили их родные), надо бы помнить и первого поляка Героя Советского Союза (посмертно) - капитана Владислава Высоцкого, чья жена Леокадия жила в Бийске.
Так что не только "пеплу", но и "алмазу" должно быть место в истории жизни поляков на Алтае!
*Для справки.
Ежи Гоффман имеет ввиду договор советского правительства с польскими представителями, подписанный в Москве в 1941 году. 12 августа 1941 года Президиум Верховного Совета СССР издал указ об амнистии всех польских граждан, содержавшихся в заключении на советской территории в качестве военнопленных или на других основаниях. В этот же день Политбюро ЦК ВКП(б) одобрило совместное постановление СНК СССР и ЦК ВКП(б) "О порядке освобождения и направления польских граждан, амнистируемых согласно Указу Президиума Верховного Совета СССР", которым устанавливались пункты формирования польских воинских частей первой очереди. В мемуарах польского генерала Андерса, изданных в Лондоне, все переговоры польской делегации со Сталиным представлены достаточно ясно. Есть там и упоминание Алтая:
"СИКОРСКИЙ: Польское население следует разместить в местностях с более приемлемым климатом.
СТАЛИН: Об этом следует подумать. В Фергане и Узбекистане хлеб привозной, потому что там мы разводим хлопок, есть даже постановление, запрещающее там выращивать зерновые. С этой точки зрения это не очень удобные территории. Пожалуй, южные районы Семипалатинской области больше бы подошли. Впрочем, мы можем посмотреть, как это выглядит на карте. (Все встают и подходят к карте, Сталин показывает на карте.) Значит, Ташкент, Алма-Ата и весь Южный Казахстан.
КОТ: Для тех, кто сейчас находится на Дальнем Востоке, может быть, удобнее были бы территории около Барнаула и Новосибирска.
СТАЛИН: Там холодно, но хлеба много".
