Красивое, стильное, но при этом весьма скромное название «Санкт-Петербургский Дом музыки» не в полной мере соответствует специфике блистательных интерьеров, в которых проходит основная часть его мероприятий – концертов и мастер-классов. Речь идет, прежде всего, о главном пространстве СПбДМ – камерном концертном зале дворца великого князя Алексея Александровича на Мойке, 122, шедевре Эклектики и зарождавшегося уже тогда Модерна работы замечательного петербургского архитектора Максимилиана Месмахера (1842-1906). Его великолепно-изысканные дубовые интерьеры уже более десяти лет служат неповторимым визуальным обрамлением избранных шедевров мировой музыкальной литературы, звучащих там и в исполнении признанных и увенчанных всеми лаврами и званиями мастеров, и в интерпретациях молодых, едва оперившихся талантов.
Да и добираться туда не так сложно, как кажется некоторым: Дом музыки находится в трех-пяти минутах ходьбы от Концертного зала Мариинки, возле которого останавливается с десяток автобусов и маршруток. Сам романтический вид таинственного готического дворца за мощной чугунной оградой на закованном в гранит берегу Мойки стоит того. Ну, а о волшебной музыке, звучащей внутри, наверное, не стоит говорить – ее лучше просто слушать.
Есть и еще один знаменитый петербургский архитектурный шедевр Необарокко (1848 год, автор – любимец Николая Первого Андрей Штакеншнейдер) – Дворец Белосельских-Белозерских.
В его Большом зеркальном зале, обычно по средам, звучат самые знаменитые произведения академической музыки в исполнении молодых солистов СПбДМ в сопровождении СПбГАСО – Санкт-Петербургского Государственного Академического оркестра, который в Петербурге называют иногда оркестром Равиля Мартынова – по имени его знаменитого художественного руководителя, управлявшего коллективом с 1985 по 2004 год.
Этот славный оркестр ведет свою историю с 1967 года, когда он был основан в Ленинграде тремя выдающимися дирижерами той эпохи – Николаем Рабиновичем, Карлом Элиасбергом и Эдуардом Грикуровым.
С 2007 года на протяжении последних одиннадцати лет с небольшим перерывом коллективом руководит заслуженный артист РФ, заслуженный деятель искусств России Александр Титов. С оркестром в разное время выступали самые громкие имена: Юрий Темирканов, Святослав Рихтер, Наталья Гутман, Елена Образцова, Григорий Соколов и многие другие.
Начиная с 2011 года и по сей день за пульт СПбГАСО по приглашению руководства Дома музыки часто встает замечательный дирижер и скрипач народный артист России Максим Федотов.
Мне посчастливилось побывать на одном из совсем недавних – января этого года – концертов, где маэстро Максим Федотов аккомпанировал трем молодым солистам, прошедшим по очень строгому кастингу СПбДМ, – скрипачу, вокалисту и виолончелисту. Самым не погодам зрелым и интересным из солистов оказался 24-летний московский виолончелист Степанов, очень свежо исполнивший в общем-то заигранные «Вариации на тему Рококо», засверкавшие в его прочтении новыми, иногда даже неожиданными красками. 17-летний, тоже из Москвы, скрипач Равиль Ислямов сыграл прославленный, вечно юный ре минорный концерт Сибелиуса с неожиданными для его лет перфекционизмом и философической отстраненностью. А обладатель премии конкурса Образцовой петербургский тенор Илья Звягинцев поразил публику очень оригинальным, пусть и спорным, исполнением арий из опер Генделя и Римского.
Но самым интересным элементом было, конечно же, звучание любимого петербуржцами оркестра под управлением маэстро Федотова. Я полагаю, что если бы сам маэстро поверил в то, что он может воскрешать умерших, мертвецы бы вставали из гробов – настолько сильна, легка и божественна его музыкально-артистическая харизма. СПбГАСО у Максима Федотова звучит по-весеннему свежо, он открывает в нем какие-то новые тембры, особенно у группы виолончелей и деревянных духовых.
В антракте Максим Викторович любезно согласился рассказать нам о своих впечатлениях об оркестре и о Санкт-Петербургском Доме музыки, с которым его связывают очень давние и очень тесные творческие отношения:
- Сначала мне хочется сказать о Санкт-Петербургском Доме музыки, руководимом выдающимся российским музыкантом, народным артистом России Сергеем Павловичем Ролдугиным. Это огромная по своему масштабу и объёму деятельности творческая организация, представляющая весь спектр творческих направлений, которые вбирают в себя и концертную деятельность, и подготовку к международным конкурсам молодых исполнителей, и общение мастеров и молодых исполнителей на мастер-классах самых различных школ – и российских, и зарубежных.
В моей творческой жизни огромное значение имеет сотрудничество с Домом музыки и в качестве солиста, и в качестве дирижёра на концертах, которые проходят во многих залах и Санкт-Петербурга, и Москвы, и других городов России. И, безусловно, в качестве педагога на мастер-классах, в которых я принимаю посильное участие.
Здесь мне посчастливилось познакомиться и выступать в качестве дирижера с молодой музыкальной элитой России, со всеми основными пианистами, скрипачами, виолончелистами и молодыми исполнителями на духовых инструментах, которые составляют сейчас верхушку молодой концертной российской действительности. Это пианисты Лукас Генюшас, Сергей Редькин, Мирослав Култышев и многие другие. Из скрипачей – это Павел Милюков, Алёна Баева, Никита Борисоглебский, Айлен Притчин, из виолончелистов – Александр Рамм, Сергей Антонов и Александр Бузлов.
Оркестр СПб ГАСО – это оркестр, который живет в Санкт-Петербурге и пропитан лучшими петербургскими традициями. С этим оркестром я знаком много лет, и мне посчастливилось выступать с ним ещё в те годы, когда он был оркестром Равиля Мартынова.
Один из таких концертов я никогда не забуду. Это был блиц-турнир: вылет на один день и на один концерт в Мадрид, в главный зал Испании - Auditorio Nacional de Musicа - в 1992 году. Присутствовала королева Испании со своей сестрой, и мне довелось тогда с ними познакомиться. Очень вежливо и творчески мы пообщались, пили вместе чай. Это был незабываемый вечер. К сожалению, с нами давно нет Равиля Энверовича, но и ныне оркестр в прекраснейшей форме.
Сегодня оркестром руководит заслуженный артист России Александр Титов – мой замечательный коллега, прекрасный петербургский дирижёр, настоящий представитель петербургской школы – Мекки дирижерского образования. Всегда с радостью жду встречи с этим коллективом. Это коллектив, который способен решать за минимальные репетиционные сроки максимальные творческие и профессиональные задачи.
AIMEZ-VOUS BRAHMS?
Когда дирижер не только дирижер, но и выступает регулярно в качестве солиста – это, безусловно, помогает ему тоньше осознавать и чувствовать игру оркестра с разных сторон. И, прежде всего, лучше понимать солиста.
У подлинно народного артиста России Максима Федотова – ибо в его случае это не только формальное звание, но и заслуженное свидетельство любви и признания огромной слушательской аудитории – есть собственная публика. Верная и преданная его блистательному музыкальному дару и навсегда очарованная его сверкающей, по-человечески очень понятной, но при этом неповторимой артистической харизмой. Есть люди, которые специально ездят на его концерты – и скрипичные, и дирижерские – из Москвы в Петербург и в обратном направлении, а кто может себе позволить, и далее – по стране и по всему миру.
20 февраля в Москве в Концертном зале Чайковского состоялся очередной вечер маэстро Федотова в качестве скрипача-виртуоза, на котором он в сопровождении оркестра Госкапеллы России под управлением народного артиста России Валерия Полянского сыграл любимый им и уже полтора столетия восторженно обожаемый публикой ре мажорный концерт Иоганнеса Брамса.
Забавно, что Брамс написал свой единственный Концерт для скрипки с оркестром в том же 1878 году, что и Чайковский (также единственный в его наследии), и в той же тональности ре мажор. Брамс творил в живописнейшем австрийском Пертшахе на озере Вёртер, Чайковский сравнительно неподалеку – в Швейцарии, в Кларане, и также на берегу озера – Женевского.
Хотя знать о замысле друг друга и устроить в связи с этим соревнование два гения по определению не могли. Это совпадение принадлежит, очевидно, к области чистой мистики – так же, как и рождение в один и тот же 1810-й год Шопена и Шумана или в 1813-м Вагнера и Верди, а в 1880-м Блока и Андрея Белого. Таланты и шедевры любят появляться в мир парами.
Что же касается ре мажора, надо полагать, оба они, будучи страстными поклонниками бетховеновского гения, отталкивались от тональности также единственного Концерта для скрипки с оркестром своего великого предшественника. Причем и у Чайковского, и у Брамса, по мнению многих критиков, скрипичные концерты вышли удачнее, чем у Бетховена. Ученики таким счастливым для себя образом превзошли учителя. С другой стороны, есть профессиональное мнение скрипачей, что в ту эпоху особенно удобной тональностью для скрипичной партии считался именно ре мажор.
Чайковский писал свой скрипичный концерт, будучи влюбленным в молодого скрипача Иосифа Котека, но рассчитывая на Леопольда Ауэра, Брамс - для друга своей юности Йоахима. И в том, и в другом концертах много общего – высокий торжественный пафос в первой части, изысканная лирика во второй и сцены народных гуляний с откровенно танцевально-дискотечными ритмами в финале. К слову, в огромном репертуаре маэстро Федотова, включающем в себя более 50 (пятидесяти-!!!) концертов для скрипки с оркестром, есть, конечно же, и многократно сыгранный им концерт Чайковского (об этом - http://zavtra.ru/blogs/muzika_eto_ne_noti_eto_-_igra).
В отношение ре мажорного Концерта Брамса маэстро Федотов сделал два уникальных наблюдения, которыми поделился с автором этой статьи в личной беседе. Первое – Скрипичный концерт Брамса чуть ли не единственный из десятков самых исполняемых концертов для скрипки и оркестра, чья первая часть написана в трехдольном размере. Второе – у солиста часто возникает ситуация, когда он выступает в роли аккомпаниатора, а оркестр – в качестве солиста. Не поэтому ли Ганс фон Бюлов говорил, что это концерт не для скрипки с оркестром, а «против скрипки»?
…Когда увидев на афише имя Максима Федотова, ты собираешься на концерт, ты никогда в точности не знаешь, какую интерпретацию того или иного из знаменитых шедевров мировой классики ты услышишь. Единственно, в чем можно быть уверенным, так это в том, что это будет нечто абсолютно неожиданное, праздник, фейерверк, может быть, даже вакханалия.
Совершенно уникален звук и тембр скрипки маэстро Федотова – чуть с хрипотцой в нижнем регистре и пронзительно чистый наверху. Он узнаваем среди сотен прочих с закрытыми глазами, особенно если приплюсовать его свободную манеру произнесения фразы с любовью маэстро к tempo rubato и заоблачное бесконечно-виртуозное мастерство.
Игра маэстро Федотова, если и не воскрешает мертвецов, то, безусловно, обладает ярко выраженным терапевтическим эффектом, озонируя воздух в пространстве зале: люди, придя на концерт со всеми своими заботами и проблемами, выходят после счастливыми, с острейшим желанием жить снова и снова – жить, петь, танцевать.
Когда Брамс Максима Федотова закончился, не хотелось в это верить, хотелось, чтобы он прозвучал еще и еще, потому что он играл не музейный экспонат, а делал потрясающую своей свежестью музыку здесь и сейчас. Публика буквально утопила зал в аплодисментах и криках «Браво!». Маэстро Федотов вышел на бис и, чтобы как-то успокоить разбушевавшиеся страсти, сыграл печальное и величественное анданте Баха – наверное, у кого-то на глазах появились слезы. Так пронзительно обреченно и нежно это звучало.
Во втором отделении вечера маэстро Полянский и оркестр Госкапеллы с необыкновенной страстью и превосходным мастерством воздвигли таинственный, строгий и величественный собор Третьей симфонии Брукнера ре минор. Но об этом в другой раз.
