Иран: единый и справедливый Персидский ковёр-самолёт набирает высоту
16 ноября 2011 года Номер 46 (939)Рейс Аэрофлота SU515 Москва—Тегеран… Взревели турбины, спина вдавилась в кресло, гравитация преодолена, курс на восток, в чудесную Персию, страну, уходящую корнями в глубины истории, а кроной задевающую самое невероятное будущее — будущее победившей исламской революции, будущее справедливости, которой так не хватает у нас в России, да и во всём мире, постоянно корчащемся от финансовых удавок и изрыгающем желчь несбывшихся чаяний и стремлений.
Со мной рядом в самолёте сидел молодой человек, он оказался харьковчанином из «нэзалэжной». Разговорились, выяснилось, что он — специалист по холодильным установкам, летит в Бушер, где работают ещё и белорусы, и русские, и даже специалисты из Казахстана: вот вам, пожалуйста, и Евразийский союз в миниатюре на иранской АЭС. Случайность это или нет, как знать. Таковы были мои первые, опосредованные впечатления о стране ещё в воздухе.
А я летел в Тегеран на 18-ю международную выставку прессы и информационных агентств.
Мощный мегаполис, раскинувшийся в огромной чаше у подножия гор, покрытых сейчас белыми снежными шапками… Все атрибуты современного города, включая метро и высотки с башнями, не смогли заслонить восточную самобытность столицы динамично развивающейся, сильной и независимой региональной державы.
Проходила выставка в гигантском помещении размером с городскую площадь, являющимся частью большого комплекса для собраний — Мусалла имени Аятоллы Хомейни. А представлено это мероприятие было широким спектром изданий — как иранских, так и зарубежных СМИ. Сюда приехали более 100 журналистов из разных стран, помимо этого были размещены пятьдесят с лишним выставочных стендов разных государств, включая и Россию, а также 263 представительства иранской прессы, ТВ, интернет-порталов и СМИ. Здесь же проходили и выставки иранских и зарубежных фотографов, тематика которых была связана с животрепещущими политическими, и не только, событиями, происходящими в мире и в стране.
Всё было сделано на самом современном уровне, но всё-таки не так, как на Западе, а по-другому, по-ирански. Ценности и идеи, представленные здесь, отличались от пустопорожних западных лакированных глобалистских болванок — несомненно в лучшую сторону.
Весь пафос выставки заключался в противостоянии антитрадиции и глобализму, который, как агрессивная кислотная среда, превращает мир в жидкое однородное месиво. Сопротивляться этому — дело каждого честного и умного человека.
В программе поездки были и встречи с журналистами, с людьми науки и религии, посещения университетов, НИИ, лабораторий, религиозных центров и музеев.
К сожалению, не обошлось и без досадных эпизодов. Когда я давал интервью одному иранскому интернет-изданию — меня, как молнией, прошибло «дежавю»: точно с такой же грустно-вопросительной интонацией, как и в 1999 году в охваченной войной Югославии, были упомянуты наши ЗРК С-300, которые могут сдержать наглую американскую и израильскую агрессию с воздуха, но которые не были поставлены ни нашим братьям-сербам, со всеми вытекающими трагическими последствиями, ни теперь — Исламской республике Иран, вопреки подписанному многомиллионному контракту, выгодному России. И мне стало опять стыдно за нашу страну и её руководителей, а оправдаться было трудно.
В свете таких ситуаций невольно задумываешься о будущем Евразийском союзе. Что это: весомая реальность, или очередной блеф непоследовательных российских властей? Ведь сейчас с новой силой в проамериканских СМИ на основе «утечек» из доклада МАГАТЭ муссируются угрозы Ирану по поводу его ядерной программы — это давно знакомый информационный приём перед началом очередной войны…
Молодые энергичные люди, занятые не спекуляциями на биржах или прозябанием в казино и клубах, а работающие на реальное благо страны, несмотря на экономическое эмбарго, — вот что выгодно отличает иранскую молодёжь от большинства нашей. У неё другие цели и устремления.
Был показан великолепный квартал-университет, продолжающий расти и строиться, прекрасная посещаемая современнейшая библиотека, — всё это говорит о многом.
В главном религиозном центре Ирана, в городе Кум, где жил Аятолла Хомейни, удалось увидеть, как бережно и неформально относятся здесь к исламской традиции и как много искренне верующих людей посещают эти места, что, безусловно, отражается на общем нравственном уровне всей страны; как не расходятся слова и дела правительства, как внимательно следят за духовным здоровьем иранцев, не допуская на телеэкраны и в прессу разлагающую бациллу дьявольского зла. Потрясло, как на государственном уровне поддерживается огромное печатное наследие с крупными реставрационными центрами старых книг, хранилища, обеспеченные такой мощной защитой, что даже многокилотонный заряд не сможет разрушить их. Удивительный научный центр по исследованию Корана — с компьютерами и информационными банками, а также библиотеки религиозной литературы.
Хотелось бы, чтобы и у нас государство на деле поддерживало традиции Святого Православия и Ислама и не позволяло врагам этих религий открыто разрушать через ТВ и другие СМИ моральные устои верующих.
Видно, как неподдельно чтят скромный дом Аятоллы Хомейни простые иранцы, как многие благодарны свершившейся революции справедливости.
На обратном пути в Тегеран, уже вечером, мы посетили мавзолей Имама Хомейни, это поистине циклопическое, ещё строящееся, сооружение, которое снаружи напоминало некий космодром революций, с гигантскими, поблескивающими сталью минаретами, как ракетами, защищающими завоевания народа и готовыми, если будет надо, продолжать дело справедливости во всём неблагополучном мире.
В своей речи на встрече с журналистами президент Ирана Ахмадинежад подчеркнул, что бороться и противостоять американо-сионистской антитрадиции надо всем народам и конфессиям, включая самих американцев и евреев, если они являются приверженцами традиционных ценностей, и что Иран всегда будет союзником в этом правом деле.
Конечно, нельзя полностью прочувствовать дух страны, не пройдя после официальных мероприятий по городу и не пообщавшись по душам с людьми. К счастью, мне это сделать вполне удалось. Когда, окунаясь в уличную суету, видишь лица простых людей, погружённых в повседневные заботы, то, конечно, невольно сравниваешь иранцев и русских — и, наряду с явными отличиями, находишь и много общего: люди добрые, открытые, радушные, при этом не фамильярные, серьёзные, а наряду с этими качествами — очень эмоциональные и душевные.
Бродя по городу вместе с коллегами по «фотографическому цеху», мы подошли к религиозному учебному заведению, школе фикха Сепахсалар, где готовят шариатских судей, исламских теологов и других специалистов. Здесь я понял, что разговоры про исламское полицейское государство — это попросту ложь.
Казалось бы, закрытое серьёзное государственное учебное заведение, но мы были пропущены внутрь и «стражи исламской революции» нас ничуть не задерживали. Мы прогулялись с переводчиком по всей территории медресе, познакомились со студентами-талибами и были приглашены ими в «келью» на чашку чая с сахаром вприкуску. Там, уже сидя на ковре, мы выяснили, что находимся в гостях у аспиранта Ахмада Лохрасби, который пишет диссертацию о Коране в сравнении с западной философией XVIII-XIX веков. В нашей беседе прозвучало имя Канта и других философов, а позже выяснилось, что Ахмад хорошо знаком и с трудами Толстого о непротивлении злу, и с творчеством Фёдора Михайловича Достоевского. Открытая беседа обнаружила обоюдную симпатию и взаимопонимание, после чего второй наш собеседник, Мохсен Реза, будущий шариатский судья, исполнил нам красивую народную иранскую песню, а я в ответ спел казачью песню «Не для меня» — что и стало кульминацией нашей встречи, которая ярко символизировала дружбу русского и иранского народов.
Исламская республика Иран — это не изоляционистская модель государства, а открытая система, готовая взаимодействовать со всем миром на основе справедливости и взаимовыгодных паритетных отношений, а коли надо — способная и защитить себя от внешней агрессии… Вот только б наша матушка Россия не подвела!
Василий Проханов
