| | | | |
№23(550)
03-06-2004
ЖИЛИ-БЫЛИ
Меня оштрафовали. За переход дороги в неустановленном месте. Хотя переходила я в месте действительно неположенном, факту штрафования удивилась очень, поскольку шла в огромной толпе таких же недисциплинированных ходоков и была выловлена оттуда милиционером, одна-единственная. По неизвестному мне критерию выбор пал на меня. На мои удивления и попытки выяснить у милиционера, за что мне такая честь, сурового вида страж дорожного порядка изрёк, что каждый должен отвечать за себя. А на других нечего ссылаться! Я ответила. Восьмьюдесятью пятью рублями. Причём, пока взымание оформлялось выпиской квитанции, недисциплинированные граждане огромными толпами ходили взад-назад, переходя через злополучную дорогу, с одной стороны которой была остановка общественного транспорта, а с другой — рынок. Из многих и многих была выбрана я. Признаюсь, если бы такой конкурс выиграла при поступлении в престижный вуз или в разыгрываемой лотереи — я была бы рада. Но, будучи выбрана для наложения штрафа среди сотен снующих пешеходов — совсем наоборот. К тому же, вошедший в раж правдоискательства милиционер заставил меня перейти дорогу обратно и пройти её уже правильно в месте для этого установленном — по расположенной в десятках метров зебре, перед которой машины не останавливаются вообще, тем более, там дорогу переходила я одна, и мне пришлось долго ждать, пока я сумела в положенном месте перебежать проезжую часть перед мчащимся транспортом,.
В состоянии отнюдь не приподнятом я и стала размышлять о действиях правоохранительных органов по части определения наказания административного и уголовного характера. Что руководит представителями внутренних силовых ведомств, нанятых нами, налогоплательщиками, для нашей охраны, наделёнными всевозможными льготами и правами, когда они начинают наводить порядок?
Например, в отношении меня у милиционера было два варианта: устное предупреждение или штраф. Почему был выбран штраф? "Наивысшая" в данном случае мера. Я не помешала движению, не создала аварийную ситуацию, не была в состоянии алкогольного опьянения. Чем руководствуются стражи закона?
Инициируя освобождение преступников от наказания, названное либерализацией законодательства, гуманисты, окружённые круглосуточной охраной, ссылаются на гипотетических сидельцев, получивших несколько лет за кражу булки или ведра картошки. Но за сидящего 3 года пацана, утащившего кусок колбасы, надо спросить с вынесшего такое решение судьи, у которого был выбор в определении наказания. Исходя из чего он этот выбор сделал? А под эти крики хотят освободить от ответственности в настоящем и будущем умыкнувшего миллиончиков сто, оставившего без зарплат и пенсий, пособий тысячи людей, некоторые из которых вынуждены пойти на воровство продуктов питания.
Чем, например, руководствовался судья Н., давший 1,5 года условно гражданину М., расстрелявшему в Москве 4-х человек? У одного из убитых осталось сиротами пятеро детей. Столь обласканный судьей гражданин, правда, был не простой: офицер, охранявший высшее милицейское лицо. Он, владеющий разнообразными видами борьбы, возле палатки куриц-гриль, недолго думая, застрелил из табельного пистолета возжелавшего полакомиться курятинкой гражданина, неосмотрительно вступившего с ним в перепалку то ли из-за очерёдности, то ли из-за права на поджаристость цыпленка жареного. А когда обескураженные, но не растерявшиеся окружающие попробовали обезоружить продырявившего голову на их глазах, одетого в штатское, ничем не выдававшего в нём важное правоохранительное лицо, имеющее право безнаказанно колотить палками и отбивать почки, и стрелять непонравившихся, он перестрелял и их. Может, на большее количество жертв пуль не хватило.
Судья счёл, что бравый стрелок-охранник действовал в пределах необходимой самообороны. Т. е. способный ребром ладони расколоть кирпич, пяткой свалить дерево, раскидать десятка два нападающих, пробежать стометровку со скоростью страуса, что регулярно показательно демонстрируется перед изумлёнными гражданами на стадионах и с экранов телевизоров, предпочитает взять да и застрелить мельтешащих пред глазами покупателей куриц гриль. (Когда я показала небольшую, негромко прошедшую заметку о вопиющем случае знакомому из правоохранителей, он начал делать какие-то предположения о возможном отсутствии у милиционера альтернатив поведения. А когда я сказала, что тот мог бы просто убежать, если уж так страшно ему было перед безоружными покупателями, правоохранитель заявил, что бегство не украсило бы офицера из органов. Видали психологию?! Бегство бы не украсило, а расстрел 4-х случайных безоружных граждан украсил!
Этот дикий расстрел — ещё полбеды. Кто-то и человечинкой питается, свежуя жертвы своего сатанизма. Но судья от имени государства должен давать этому оценку! Наказание — это отношение данного общества к данному злодеянию. Вот чем руководствовался судья при вынесении своего вердикта? Вопрос ли это вообще в современной России для вменяемых граждан, видящих материальное преуспеяние стражей закона с весьма скромными окладами жалованья?
Почти в то же время, когда скромная заметка о скромном наказании для убийцы прошла в разделе "Уголовная хроника", показали по ТВ несчастного российского военного, получившего 9 лет безусловного наказания за прямое исполнение служебных обязанностей и исполнение присяги. В ходе плановой проверки документов в Чечне он смертельно ранил мужчину, не предъявившего на требование документ, а сунувшего за пазуху руку и бросившегося бежать. Что было за пазухой? Граната, пистолет, которые неизвестный, oказавшись на расстоянии, применил бы? Как должен был действовать военный в этой ситуации?
То же ТВ показывает нам героических американских захватчиков, с самого начала вторжения в Ирак расстреливающих в упор автобусы с детьми, машины с дипломатами (отдадим должное, стреляют лишь по российским дипломатам). Причём делают они это лишь на основании собственного страха, на всякий случай. И их не просто никто не судит, но даже и не осуждает.
И как же после вceгo нe любить и не поддерживать нынешние власти и их личных охранников? Целиком и полностью одобряю их деятельность. И если очередной охранник застрелит человек сорок, самообороняясь от прохожих, на всякий случай, вдруг среди этих расстрелянных буду и я, заранее выражаю согласие с такими действиями и прошу освободить бравого и меткого стрелка от всякой ответственности вообще. Рубят лес правовой демократы, — мы, щепки, летим. Так тому и быть. Реформы хоть бойче пойдут.
Анна Серафимова
1.0x
