ЗАЛОЖНИКИ "ДЕМОКРАТИИ"

| | | | |
№15(542)
06-04-2004
ЗАЛОЖНИКИ "ДЕМОКРАТИИ"
После развала СССР и образования на его обломках новых суверенных стран свыше тридцати миллионов потенциальных россиян остались на сопредельных Российской Федерации территориях. Следует сразу подчеркнуть, что не по своей воле и желанию наши соотечественники стали зарубежными. Произошло это по независящим от них, так называемым форс-мажорным обстоятельствам.
Многие из тех, кто оказался на теперь уже чужой земле, а это и башкиры, и чуваши, и татары, но в основном — более чем на 80% — русские, были направлены сюда в свое время для отработки после окончания ВУЗов, техникумов, ПТУ. В Советском Союзе такая практика существовала повсеместно. Другие прибыли в союзные республики по разнарядкам министерств, ведомств, партийных органов для развития экономики и социальной жизни этих регионов. Были, конечно, и такие, которые приехали и обустроились самостоятельно, привлеченные более благоприятным климатом, возможностью быстрее сделать карьеру, другими аналогичными причинами.
Но, что исключительно важно для понимания сути дела, никто из наших сограждан, в том числе и те, кто еще в царские времена переселился на национальные окраины Российской империи, для освоения новых земель или был выслан сюда в сталинские годы, не отказался официально от своих российских корней. Собственно, этого от них и не требовалось до того момента, пока не произошло обвального размежевания.
В условиях поспешно начатого построения в бывших братских республиках независимых этнократических государств почти сразу же началось беспрецедентное по масштабу и активности притеснение и унижение российских соотечественников, большинство из которых, как это уже говорилось выше, были и есть русские люди.
Невозможно было на улицу выйти. Даже несмышленыши местной национальности считали своим долгом швырнуть в тебя камнем, плюнуть вдогонку. А уже сколько угроз, всяких бранных слов мы наслушались от их взрослых земляков — никому не пожелаешь. То же самое, в разных вариациях, происходило в Киргизии, Таджикистане, Узбекистане, в Грузии, Молдавии и т.д.
Сегодня можно с полным правом утверждать, что это не было стихийным, импульсивным проявлением ненависти аборигенов к инородцам или сведением каких-либо национальных счетов. Проводилась хорошо спланированная, широкомасштабная провокация, имевшая своей целью подавить волю и дух местных россиян. В пользу этой версии говорит и то, что в разных по менталитету и традициям республиках антироссийская истерия проходила по сценариям, как две капли воды похожими друг на друга, и нигде это не переросло, как обычно бывает при стихийных вспышках, в погромы и вооруженные столкновения. Да и закончился весь этот шабаш, как по взмаху дирижерской палочки. Кем и как спланирована и проведена акция устрашения и какова в ней роль российских реформаторов? Это отдельная тема.
Вслед за психологической обработкой практически во всех странах постсоветского пространства российские соотечественники были сразу же отстранены от участия в приватизации народнохозяйственных объектов. Никто из наших сограждан и пикнуть не посмел по этому поводу. Вследствие этого почти все совместно нажитое богатство оказалось в руках истеблишмента коренного происхождения. Не мытьем, так катаньем русскоязычные граждане изгонялись со всех ключевых постов в структурах государственной и хозяйственной власти, которая повсеместно стала в короткие сроки мононациональной. Потом эта тенденция инерционно прошлась вообще по всем управленческим должностям и докатилась до рабочих мест. Особенно преуспели в этом республики Центральной Азии и Закавказья.
При всем том практически везде, за исключением, может быть, только Прибалтики, достаточно явно просматривается стремление не допускать массового исхода русских на этническую родину. Парадокс этот, когда, с одной стороны, всеми силами создаются невыносимые условия сосуществования, а с другой, делается все возможное, чтобы удержать россиян от повальной миграции, объясняется достаточно просто и цинично.
Прежде всего такова была устная договоренность между новыми вершителями народных судеб. При всем том даже отпетые националисты понимали и понимают, что без русских, большинство из которых прекрасные специалисты, талантливые ученые, высококвалифицированные рабочие и крестьяне, практически невозможно поднять местную экономику, запустить в действие халявно доставшиеся предприятия и хозяйства, например, в той же Центральной Азии. Тогда еще считалось, что все можно будет поднять и восстановить.
Другое дело, что русские нужны были здесь теперь не в качестве равноправных граждан и партнеров, а в роли людей второго сорта, а еще лучше — в качестве рабочего скота.
Другая необходимость сохранения россиян заключалась в том, что они стали предметом выгодного торга с российскими властями по вопросам льгот, границ, кредитов. При необходимости наших соотечественников можно было так же легко использовать, как реальных заложников.
В этой связи сразу же вспоминается известное предупреждение азербайджанских властей своим российским коллегам о том, что если предпринимателям этой республики будут создаваться препятствия в их деятельности в столице, а также других городах и весях России, то они тоже не смогут гарантировать у себя спокойной жизни российским соотечественникам. Более чем красноречивый намек.
Этими, а также другими аналогичными факторами объясняется то обстоятельство, что правительства стран СНГ стали усиленно принуждать российских соотечественников к обмену паспортов гражданина СССР на национальный документ. При этом речь о смене гражданства как бы и не шла. Отказ же от получения национального паспорта ставил россиян в исключительно жесткие дискриминационные условия дальнейшей жизни. Они фактически лишались права на труд, на приватизацию своего жилья, на правовую защиту своей чести, достоинства, личного имущества. То есть становились самыми настоящими изгоями, постоянно преследуемыми силовыми структурами. Что оставалось делать в этих условиях людям, обремененным семьями, хозяйствами, не имеющими достаточных средств и возможностей для выезда на этническую родину, которая к тому же заняла по данному поводу достаточно странную позицию невмешательства, словно бы и не шла речь о судьбе ее единокровных граждан?
Конечно, большинство россиян решило быть законопослушными, надеясь, что в любом случае они останутся российскими подданными, поскольку Родину не предавали, письменного отказа от российского гражданства не делали и ходатайств о желании обрести национальное гражданство не подавали. К тому же в глубине души многие наши соотечественники таили надежду, что вся эта игра в суверенитеты скоро закончится и все вернется на круги своя. И уж тем более никто и мысли не допускал, что Россия может кинуть сограждан в беде, как карточный шулер своих партнеров. Были, конечно, и дальновидные люди, которые предостерегали и предупреждали. Тем более, что и определенные основания к этому были.
На одной из встреч с первым президентом России глава Киргизской Республики А.Акаев дипломатично поинтересовался, что ему делать с местными русскими. На что получил на удивление внятный ответ: "А что хочешь, то и делай". Примерно то же самое и тому подобное в разных вариантах было доведено до сведения и других заинтересованных лиц.
Получив карт-бланш от российских властей поступать с россиянами в своих вотчинах так, как им заблагорассудится, правящая элита новых стран постсоветского пространства в одностороннем порядке объявила их, в том числе и тех, кто, несмотря на дискриминацию, отказался получить национальные паспорта, гражданами своих республик. Преподносилось это, естественно, под предлогом выравнивания прав для представителей всех наций и народностей, проживающих в регионах. При этом все, в том числе и сами выравниваемые, прекрасно понимали, что в условиях проведенной этнократической суверенизации реальные возможности реализовать эти самые равные права появились только у коренного населения, поскольку именно оно стало мононосителем всей полноты власти и распорядителем национальных ресурсов.
Есть такое выражение: без меня меня женили. Так говорят в том случае, когда людская молва соединяет в браке мужчин и женщин, которые и не помышляли об этом. В данном случае не досужие домыслы, а реальный, самый настоящий волюнтаризм "отцов республиканских демократий", в одночасье лишил десятки миллионов российских соотечественников того, что им принадлежит по праву рождения и происхождения. Подобные действия не имеют прецедента в мировой практике, противоречат всем существующим нормам и законам о гражданстве, а также праву каждого человека на самоопределение, провозглашенному Организацией Объединенных Наций.
В этой связи сразу же возникает вполне закономерный вопрос. Могли ли руководители новых стран СНГ сами по себе пойти на игнорирование правовых основ современной международной жизни? Безусловно, нет! Это было бы для них равносильно политическому самоубийству и, что еще страшнее, потере западных кредитов, грантов, гуманитарной помощи, за счет которых, собственно, и существует ныне большинство режимов постсоветского пространства.
Ведь невозможно было создать даже видимость законности при реализации данной акции, например, путем проведения среди российских соотечественников референдумов о самоопределении. Потому что заранее был известен отрицательный результат. К тому же сама проблема в этом случае вышла бы на уровень обсуждения широкой общественностью. И тогда наводить тень на плетень с навязыванием гражданства для россиян стало бы гораздо сложнее.
Исходя из всего этого, влиятельными международными силами, в которых, надо полагать, не последнее слово принадлежит российским реформаторам, и был санкционирован силовой вариант паспортной привязки российских соотечественников к коренным народностям бывших союзных республик.
Ни ООН, ни вездесущие и крикливые в других случаях правозащитники, ни многочисленные общественные институты поддержки демократии, расплодившиеся в мире как грибы после дождя, не выразили по данному поводу никаких эмоций и суждений. Словно бы ничего экстраординарного и не произошло. Палец о палец не ударило, чтобы оградить почти четвертую часть своих сограждан от самого настоящего порабощения, будем называть вещи своими именами, и российское руководство, позиционирующее себя как собиратель российских земель и народов.
А ведь от него ждали, что оно наконец-то четко и бескомпромиссно заявит мировому сообществу о том, что честь и достоинство, а также интересы соотечественников, как живущих в самой России, так и за ее пределами — будут отныне надежно защищаться всеми имеющимися в распоряжении страны силами и средствами. Одно это способно было отрезвить головы многих ярых русофобов в странах СНГ и Балтии, а также всевозможных любителей манипулировать национальной принадлежностью россиян. А если бы были предприняты еще и необходимые меры для обеспечения законного права соотечественников иметь российское гражданство независимо от места проживания и страны пребывания, то и многих неразрешимых ныне проблем вообще бы не возникло. Но ничего этого сделано не было. Напротив, российские власти под благовидным предлогом поспешили откреститься от немалой части своих сограждан, признав их зарубежными.
Фактически действия эти или бездействие, что одно и то же по отношению к соотечественникам, оказавшимся, вследствие обстоятельств непреодолимой силы, за пределами своей страны и подвергающимся насильственному принуждению к смене гражданства, можно с полным правом квалифицировать по российскому уголовному законодательству, как соучастие в геноциде части собственного народа.
Но, может быть, таковы ныне международные реалии? Отнюдь. Например, после недавней передачи Гонконга Китайской Народной Республике Великобритания предоставила практически всем жителям бывшего протектората, в том числе и инородцам, право сохранить за собой островное гражданство. Стало уже притчей во языцех стремление Израиля завлечь разбросанных по миру соотечественников на вновь обретенную родину. Морально и материально стимулируют возврат граждан в метрополию практически все большие и малые страны, заинтересованные в укреплении своей экономики и безопасности.
В том-то все и дело. Там, где на первом плане стоит задача становления государственности и социального развития, народ никогда не бывает лишним. В России же так называемые либеральные реформы с самого начала приняли характер намеренного развала страны, наглого грабежа и дележа общенародных ценностей среди кучки посвященных. В этих условиях никому не нужны были лишние свидетели и соучастники, даже если они одной крови, веры и языка.
К тому же хорошо образованные и социально активные россияне из стран СНГ могли быть достаточно опасными соперниками для прорвавшихся во власть вчерашних завлабов, младших научных сотрудников и вечных замов. Ведь одно дело пускать пыль в глаза и разводить демагогию перед полупьяной толпой электората. И совсем другое — конкурировать с профессионалами, прошедшими прекрасную школу управления социально-политическими процессами в бывших союзных республиках. В этой связи помнится искреннее негодование одного достаточно известного красноярского демократа по поводу того, что он вчистую проиграл выборы недавнему русскому переселенцу. Мы их, говорит, как родных принимаем, а они беспредельничать начинают.
Но главная причина, почему новым правителям России ни в коем случае нельзя было допускать массового исхода соотечественников на этническую родину, была в том, что многомиллионная армия репатриантов потенциально могла в корне изменить геополитическую обстановку в стране. Воссоединившийся российский народ мог стать той силой, которая в принципе была способна повернуть колесо российской истории совсем не в ту сторону, куда ее направляли младореформаторы. А потому надо было любым путем сохранить, хотя бы на время, а лучше навсегда, удачно сложившееся разделение российского народа. Договориться об этом, пойдя на определенные уступки с лидерам новых стран СНГ, было уже делом техники.
При всем том необходимо было соблюсти в глазах мировой общественности хотя бы видимость приличия во взаимоотношениях с соотечественниками ближнего зарубежья. И тогда на свет божий появляется законопроект об упрощенном варианте получения согражданами из стран СНГ и Балтии российского гражданства по статусу добровольных или вынужденных переселенцев.
На первый взгляд, вроде бы проявлена определенная забота о судьбе зарубежных россиян, На деле же это было самое настоящее надувательство, или вернее, национальное предательство. Фактически, этим правовым актом Россия признавала де-факто легитимными, пиратские, по существу, действия сопредельных стран по насильственной "приватизации" части российского народа и перевода его под свою юрисдикцию.
Преступный сговор в Беловежской пуще привел, как известно, к развалу великой державы. Мало кем замеченный, по сути бюрократический, перевод части россиян, оказавшихся силой обстоятельств на сопредельных территориях, в категорию иностранных соотечественников, реализовал вековую мечту русофобов о разделении россиян, вернее — русских людей, и рассеивания их по свету. И еще неизвестно, какое из этих двух зол преступней и опасней для страны и нации по своим последствиям.
Нечто подобное уже происходило в России после 17 года прошлого века, когда Советская власть узаконила лишение гражданства миллионов соотечественников, оказавшихся не по своей воле за рубежом. Но тогда речь все-таки шла, в представлении большевиков, о врагах и противниках нового общественно-политического строя. Да и западные страны, где в основном обосновались россияне, не позволили себе воспользоваться бедственным положением изгоев, с тем, чтобы принудить их к смене гражданства. Благодаря этому многие потомки той, первой волны миграции, до сих пор остаются де-юре подданными российского государства.
Ныне некоторые высокопоставленные российские государственные деятели, политики и их клевреты с пеной у рта доказывают, что те из соотечественников, кто хотел вернуться в Россию после распада Советского Союза, сделал это благодаря упрощенному варианту получения гражданства. Остальные, мол, на свой страх и риск решили стать "отказниками". По этому поводу можно сказать только одно: это не ошибочное суждение. Это злонамеренная ложь, имеющая цель ввести в заблуждение российское и мировое сообщество, а также желание увести от ответственности тех, кто совершил, продолжает совершать и сейчас по отношению к согражданам, оказавшимся интернированными на чужой территории, самое настоящее преступление.
Потерявшие законное право быть гражданами России, а значит, и право на защиту со стороны российских властей: ну не могут же они вмешиваться во внутренние дела новых зарубежных стран, — российские соотечественники оказались, вполне ожидаемо, никому не нужными в новых отечествах, к которым их насильно приписали. Вследствие этого на общем фоне обнищания коренных жителей бывших союзных республик положение русскоязычных граждан здесь стало ныне просто катастрофичным, особенно в республиках Центральной Азии и Закавказья, где число безработных россиян доходит порой до ста процентов.
Именно этнические русские составляют в этих странах львиную долю тех, для кого единственным источником выживания стали помойки и свалки отходов. Об этом как-то не принято говорить — стыдно. Но стыд стыдом, а куда деваться вчерашним заслуженным учителям, уважаемым врачам, инженерам и прочим, если работы нет и не предвидится, а на пособия по безработице, которые достаются только считанным единицам, и на мизерные пенсии даже тараканов не прокормишь. И базар перестал выручать, потому что покупательский спрос упал до нуля. К тому же, у многих наших соотечественников и родственные связи оказались оборванными. Разбрелись родные и близкие в поисках лучшей доли кто куда. Так что в случае большой беды и помощи просить не у кого.
При всем том никуда не исчезла и проблема межнациональных отношений. Просто сейчас она перешла в перманентное состояние, при продолжающемся на бытовом уровне делении на своих и чужих, при дискриминации россиян в правоприменительной практике, выражаемой в виде беспредела к инородцам силовых структур, бесконечной волокитой при решении самых простых житейских вопросов.
Именно от такой беспросветной жизни, от осознания полнейшей незащищенности, собственной ненужности, неполноценности, из-за отсутствия каких-либо перспектив на будущее для себя и детей и бегут на историческую родину русскоязычные граждане, всеми правдами и неправдами преодолевая тот самый "дарованный" им упрощенный вариант получения российского гражданства, а вовсе не благодаря ему, как утверждает власть.
За последнее десятилетие в Российскую Федерацию перебрались, пережив многие лишения и мытарства, около 11 млн. соотечественников. Практически никто из них не стал обузой для государства. Об этом можно судить хотя бы по тому факту, что обещанным пособием на обустройство воспользовались всего-то около пяти процентов переселенцев. Остальные приспособились, притерпелись — в конце концов, в родной стране ведь и нищета красна.
Тем не менее, столь высокие темпы миграции сограждан на историческую родину сильно озаботили власть имущих. Ведь этому примеру могли последовать и остальные двадцать с лишним миллионов россиян, все еще мыкающих горе в так называемом "ближнем" зарубежье. Опять возникли прежние фобии о геополитических последствиях воссоединения россиян. Да и достали уже эти мигранты-соотечественники своими просьбами и требованиями о поддержке, помощи. Не понимают того, что новой генерации реформаторов, обозначивших себя как жестких прагматиков, иные ценности по душе. А все эти сопли-вопли о гуманизме, ответственности перед согражданами только делу мешают.
Чтобы раз и навсегда покончить наконец-то с этой проблемой, администрация президента России тараном пробивает через Госдуму новый закон о гражданстве, до предела ужесточивший миграционную политику, по сути, сделав ее запретительной, прежде всего для российских соотечественников.
По этому поводу сразу же вспоминается анекдот советских времен о том, как пролетая на самолете над территорией Казахстана, Генеральный секретарь Л.И. Брежнев рассказывал своему гостю, президенту США, о жизни и нравах местных аборигенов, которые в сорокоградусную жару, без всяких бытовых удобств, при хронической нехватке питьевой воды и пищи не просто выживают, но умудряются еще и добывать из недр пустыни полезные ископаемые. По-своему истолковав услышанное, американский президент вежливо поинтересовался у собеседника: "А вы, говорит, дустом их травить не пробовали"?
Конечно, дустом травить или встречать пулеметным огнем на границе соотечественников как-то не совсем прилично. Все-таки XXI век на дворе. А вот создать для них непреодолимые препятствия, чтобы отбить охоту рваться на родину, — это совсем другое дело. А главное, при умелом использовании словесной эквилибристики, никто не осудит за такой бархатный геноцид.
Новый законопроект о гражданстве полностью соответствует международной практике — утверждали, например, его авторы на телевизионном общественном судебном процессе, который состоялся по данному поводу на канале ТВ-Центр. И добавляли, что все делается в интересах россиян и соотечественников. Заботой о народе руководствовались, по их уверениям, и депутаты двух палат, дружно проголосовавшие за новый Закон, и президент В.Путин, подписавший его.
Полуторагодичный период, прошедший со дня принятия этого законодательства, со всей очевидностью показал, что заявленная направленность его совсем не та, что декларировалась. Незаконная миграция, которую он должен был в первую очередь изжить, не только не изжита, но и обрела как бы второе дыхание. Даже по официальным данным, количество всевозможных нелегалов в России, особенно в Москве, Санкт-Петербурге и других крупных городах , возросло в разы именно в последние полтора года. Что касается миграционных потоков, то они как были неуправляемыми, так таковыми и остались. А вот в отношении российских соотечественников "успехи", как говорится, налицо. Число сограждан из ближнего зарубежья, сумевших преодолеть возведенные против них баррикады и восстановивших свое российское гражданство, приблизилось к нулю. Что, собственно говоря, и требовалось доказать.
По поводу всего вышеизложенного можно сказать только то, что действия российских правителей и политиков по отношению к соотечественникам вызывают гораздо большую тревогу, чем творимый произвол против россиян в бывших братских республиках, чем двуличность западных демократий, в упор не видящих нарушений прав десятка миллионов человек, поскольку речь идет о русских людях. В конце концов эту позицию можно объяснить хотя бы тем, что наши бывшие друзья и недруги как могут, в силу своего разумения, защищают от нас свой образ жизни, свои национальные интересы. Но выходит, что и наш реформаторский бомонд льет воду на ту же мельницу. И все-таки осознание того, что это, конечно, горькая правда, но далеко не полная правда, не позволяет поставить на этом точку. Потому что во всей этой истории вылезает на свет божий не меньшая, а гораздо большая доля вины российского населения. То есть каждого из нас: обывателя, интеллигента, предпринимателя. Само собой разумеется, что большинство из нас вообще не в курсе, кто там кого кинул и надул. И к новому закону о гражданстве мы не имеем непосредственного отношения. А что касается соотечественников, то, конечно же, не мы их отправляли в это самое ближнее зарубежье.
Но вот то, что именно мы, во всяком случае наиболее подлые из нас, при молчаливом согласии, а значит, и одобрении остальных, создаем зачастую невыносимые условия адаптации тем согражданам, которые все-таки сумели прорваться на историческую родину, сквозь все преграды и препоны — этот факт, к сожалению, имеет место быть. Переселенцев-россиян гонят взашей с места на место не столько власти, сколько сами местные жители — россияне. А чтобы те, не дай бог, не зацепились где-то надолго, поджигают кровью и потом возведенные ими жилища, травят скотину, ломают технику, если она у кого есть.
В России буквально на каждом шагу ощущается сильнейшая аура неприязни к мигрантам — утверждает психоаналитик Б. Нифадьев. И добавляет, что, как ни странно, адресуется она не столько инородцам по крови и цвету кожи, сколько соотечественникам по рождению и происхождению.
А что тут странного? Такой у нас, россиян, ныне новый менталитет — бить своих, чтобы чужие боялись. А потом ведь инородцы, они и сдачи дать могут.
В одном из своих недавних интервью первый глава правительства постсоветской России Е. Гайдар заявил буквально следующее: "... Для политика, борющегося за власть, призывать сейчас к расширению приема мигрантов— это самоубийство, поскольку электорат их на дух не переносит".
Выходит, что не только ради корпоративных корыстных интересов и преступного прагматизма предают реформаторы России интересы соотечественников, бросая их на произвол судьбы на чужбине. Тем самым они еще и наши невысказанные вслух желания реализуют.
Многие россияне и сами прекрасно понимают, что демонстрируют в последние годы не самые лучшие черты своего характера, особенно по отношению к соотечественникам. В оправдание ссылаются на резкое снижение уровня жизни, на доставший всех и вся преступный беспредел, на воцарившуюся социальную несправедливость. И не хотят видеть очевидного, что это не более чем самообман. Ведь были у нас времена и похуже нынешних, которые, тем не менее, не разъединяли, а наоборот, сплачивали народ ради выживания.
То, что происходит с нами сегодня, это не от плохой жизни, а от стремления любыми путями, расталкивая друг друга кулаками, подминая под себя близких своих, пробиться к лучшей жизни, которая вдруг замаячила на горизонте. При этом мы напрочь забываем простую и великую истину, что на чужом несчастье невозможно построить стабильное собственное благополучие.
Народы и государства гибнут не тогда, когда проигрывают сражения или меняют социальный строй, а тогда, когда перестают помнить свое родство и становятся манкуртами, когда среди самого народа начинаются раздрай и разлад, когда разбредается некогда сплоченное сообщество по миру, не оглядываясь друг на друга, растворяясь среди других наций и народностей, ассимилируясь с ними. Не стать бы нам всем соотечественниками без Родины.
Валентин Уполовников, генеральный директор Международного института профессиональной ориентации и социальной адаптации переселенцев, член Союза журналистов России