АПОСТРОФ

43(466)
Date: 22-10-2002
АПОСТРОФ
Фредерик Бегбедер. 99 Франков. М; Иностранка. 2002
В самом начале Октав, преуспевающий рекламист, признается, что книга — повод уволиться с престижной и доставшей работы: "Тридцать три года самое время для воскресения". Фредерика Бегбедера действительно уволили с такой должности в том же возрасте и именно за этот роман. Теперь он работает главным стилистом французских коммунистов.
Объясняясь с читателем этаким быстрым огнедышащим рэпом, Октав последовательно ненавидит все, из чего составлена его реальность: рекламодателей, рекламобрателей, непосредственное начальство, офисы и бутики, телезрителей и коллег по "облучению аудитории". Все время хочется предложить ему учиться выдержке у Исаева-Штирлица. Цитируя убийцу Мэнсона, он пишет: "Свиньи" своей кровью на кафеле в корпоративном сортире. Чисто эмоциональная агрессия приводит к осмыслению противника в терминах: "телевизионный фашизм" и "новый рабовладельческий строй". Для убедительности припоминаются Унабомбер, Кон-Бендит, Грамши. Короче, антиутопия воплотилась в жизнь, несмотря на прозорливость всех оруэллов, и жизнь отныне — гонка за рекламным сном. Осознав это, Октав с приятелями душит подушкой старушку-процентщицу, живущую в Майями на побережье. Бегбедер устроил роман так, что подобные "перегибы" при желании списываются на личную амурную драму героя и кокаин, вдыхаемый молодым рекламистом, как твердое топливо.
Французскую, и шире, европейскую культуру, антибуржуазностью не удивить. Особых новостей в книге тоже нет: реклама — обман, народ — зомби, герой обречен и выход неизвестно где. Но пишет Бегбедер бодренько, с заразительными приступами горького веселья и на современном материале: Данон, Колгейт, Нестле, магазины "Перекресток" … Да и построен текст интересно: "точка говорения" Октава с ростом его отчуждения от мира меняется в каждой части. Сначала он говорит изнутри, потом обращается к себе, как к знакомому, дальше, как к незнакомому, затем и вовсе, как к части нечестивой касты, и заканчивает островом призраков — бессмертных хозяев мира.
Согласно европейским опросам, единственная "теоретическая" книга, читаемая там сейчас молодежью, — "Но лого" Наоми Кляйн. А написано там, между прочим, то же самое, что во "Франках", только нет сюжета, меньше эмоций и больше цифр.
Ноам Хомский. Прибыль на людях. М; Праксис. 2002
Менее тысячи корпораций образуют олимп богов, решающих сегодня буквально все на нашей планете. Если хотите знать больше, для вас главная книга модного антиглобалистского гуру, профессора и анархиста, большого друга индейцев, экологов, рабочего класса и голодающих "третьих стран". Не любить глобализацию много ума не надо, но Хомский -— один из законодателей этой нелюбви, то есть из людей, давно ищущих ответ на вопрос: а что, собственно, можно реально противопоставить миру, живущему по принципам "бизнес юбер аллес" и "торговля делает свободным"? Он не просто находит теоретические ответы, но и называет современные альтернативы, тех же сапатистов в Мексике или Кубу, не впадая, впрочем, в восторг и соблюдая положенную ученому грань между честным анализом и пристрастной пропагандой. Долой Всемирный Банк, МВФ, ВТО и прочая! Пафоса и морализаторства у Хомского, конечно, хватает. Но кто, вообще, умеет о таких вещах говорить без пафоса и морализаторства?
А.Ц.