Авторский блог Валентин Курбатов 03:00 18 июня 2001

Валентин Курбатов

Author: Валентин Курбатов

25 (394)
Date: 19–06–2001
Проханов, всегда ценивший красоту цивилизации, внутренний западник с патриотическим сердцем, написал войну как слаженный механизм со своей страшной красотой, с мрачной эстетикой безумия. Достаточно посмотреть, как просыпается Грозный перед очередным днем штурма, чтобы почувствовать это размеренное хищное дыхание бесчеловечной машины истребления, где человеческая «составляющая» включена только равноправной нотой в симфонизм торжествующей смерти.
Сломавшееся время и «беззаконная», не знающая аналогов война нашли самого необходимого художника. Когда критики в досаде спрашивают: отчего чеченская война «оставлена» Проханову? неужели ее больше некому написать? — они спрашивают об этом не от большой проницательности. Да, некому. Видно, всякой войне «положен», определен Промыслом свой художник. Этой — Проханов.
Он не облегчает себе задачи, восславляя «своих» и «опуская» чужих. Его Басаев силен и красив, коварен и умен, честен и страшен. За ним своя философия, традиция и правда, властно противостоящая силе и правде наших генералов, отчего война не знает конца. Зло уравновешено злом, страдание страданием, пытки пытками, а нечистая чеченская политика — дурным театром своей в нарочито карнавальном описании приема у олигарха Парусинского (Березовского — Гусинского).
Новая война ищет и находит нового писателя, который тяжел, временами неприятен, но закономерен и неизбежен. Очерствевший век, онемевшее сердце, изувеченное понимание красоты порождают таких художников, как его журналист Литкин, снимающий распад человека и мира с жадностью нового эстетического свидетельства. Новая война сама строит новую литературу и находит в России готового мастера, словно с опережением заботливо приготовленного опытом отражения чужих войн в разных концах земли.
Эта война еще не уравновешена своим миром (если неизбежно вспомнить Толстого) и оттого болезненна и тяжела для восприятия, ей пока не до эпического покоя.
Мне хотелось, чтобы книга была прочитана всеми и стала бестселлером, но боюсь, что наше равнодушие и страусиное искание покоя предпочтет поберечь свое сердце и загородиться от книги высокомерным снисхождением, а то и опережающим неприятием, подставив на место живого автора его общественную репутацию.



1.0x