ЗЮГАНОВ, ПОБЕЖДАЙ!

Author: Дмитрий Балашов
ЗЮГАНОВ, ПОБЕЖДАЙ!
10(327)
Date: 6-03-2000
В ПАРТИИ БОЛЬШЕВИКОВ происходила известная (и неизбежная!) эволюция. Когда оппозиционная к царскому режиму партия пришла к власти, требование разгрома собственной армии сменилось прямой необходимостью создания своей армии и обороны страны. Ничего не поделаешь! Занадобилось! Ну и, естественно, пришлось русских ставить командирами частей. А там подошла Отечественная, в партию стали вступать на фронте люди, пролившие кровь за Родину и за государство. И уже ленинское требование разгрома своей армии в мировой войне становится одиозным. Что изменилось? Был кайзер, стал Гитлер. Не изменилось ничего! И затравленный, ограбленный, раскулаченный народ пошел умирать "За Родину, за Сталина". И желание разгрома своей армии стало рассматриваться как предательство. (Вспомним о Власове!) Иными словами, решительно в корне изменился взгляд на оборону страны и на патриотизм. И эти люди — пусть рядовые! — пусть не номенклатура, оставшаяся на старых взглядах антипатриотизма и атеизма и блестяще доказавшая свою предательскую суть в момент перестройки — но эти рядовые стали наполнять ряды партии. Да! И карьеристы всех мастей! Да, и приспособленцы! Но как раз эта-то публика горохом посыпалась прочь, лишь подуло ветром перемен, тотчас, как и верхушка, преобразившаяся в "демократов" и откровенных прислужников американского капитала.
Но вместе с тем прошедшие десять лет (1990-2000 гг.) убедительно доказали, что силы, пришедшие к власти под именем "демократов", это предатели Родины, слуги иностранного капитала и проч. — как хочешь называй, что руководить страной они не только не могут, но даже и не стремятся к тому. Одна-единственная война в Чечне, которую легко было бы кончить в три дня, а то и вовсе не начинать, убедительно показывает всю фальшь и предательскую сущность нового режима. Чечня — это поворотный пункт. После развала Союза по плану Даллеса с Чечни должен начаться развал России на полсотни мелких полугосударств. И теперь надежда на спасение России от гибели только одна — это партия, ставшая патриотической государственной организацией. Каковой, повторю, она могла и должна бы была стать при желании раньше, сразу после Отечественной войны. Увы! Желания не было, и лидера, достаточно мощного, не нашлось, который бы это сделал, как сумел сделать во время оно Александр Невский, как сумели Минин и Пожарский.
Беда России, а вместе с тем и ее высокая судьба, заключена в том, что "маленькими" нам не стать. Или погибнем полностью "без племени и остатка", как древние обры, либо останемся великой нацией и великой державой. Мы — это русские, украинцы и белорусы — вместе. Разделяться нам — самоубийственно. Да и вся наша прежняя история — это упорное в борьбе с католическим Западом стремление к объединению восточных славян, в какой-то мере к восстановлению Киевской державы "золотой Руси". Но "мы" — это еще десятки народов, судьба которых неразрывна с нашей, и гибель воспоследует так же с нашей гибелью.
Но почему именно партия КПРФ, а не другая какая-нибудь организация из целого спектра, представленного в Думе? Потому что худо-бедно именно у нее есть реальные навыки руководства страной. А удар, полученный ею (надеемся!), не прошел бесследно и чему-то научил оставшихся верными своему знамени. Потому что проделав все то, что она проделала, и узрев то, что получилось, партия должна была осознать сущее и поступить, как тот серый волк из сказки, который сперва съел коня Ивана-царевича, а затем предложил герою сам отвезти его куда следует и помочь в совершении подвигов. Потому что за время, протекшее с начала ХХ века, в мире сместилось многое, и жизнь государств потребовала иной степени руководства страной, ежели хотите, именно партийного руководства с активным вмешательством государственной власти в экономику. Поскольку прежние средневековые институты, объединявшие некогда народ (цеховые организации, купеческие "братства", деревенские "миры", церковные приходы, способные устами своих выборных членов высказать свои требования, способные и выставить вооруженную силу для защиты страны, как это было в допетровской Руси) перестали существовать, а народ без внутренней организации превращается в толпу, в аморфную массу. Так вот, в этих условиях национальная партия становится прямо необходимой, ибо иное в данных исторических условиях невозможно, и вопрос только в том, насколько ведущая организация осознает национальные интересы своего народа? А партия КПРФ — ныне патриотична, наиболее патриотична, я бы сказал, хотя опасность перехвата власти теми, кто ничего не понял и ничему не научился, конечно, есть. Но все иные вселяют еще меньше надежд. Все "западники" — предатели, или добросовестные, по убеждению, или просто купленные, но так и не понявшие, что же такое Россия, не понимающие, во всяком случае, что из попыток превратить Россию в Запад или США ничего, кроме нового срама и всеконечной гибели страны, произойти не может.
Следует отмести также любые блоки и партии, созданные Гусинскими, Березовскими, Чубайсами. Думаю, этого объяснять не надо. Наконец, надо глядеть по делам, а не по словам. Слов произнесено было за эти десять лет слишком много, дела — на виду у всех. Что-то конструктивное сумели сделать только патриоты, а среди "демократов", кроме воров и предателей Родины, мы не найдем никого. И после такого вычленения остается очень немного возможных вариантов, и выбор зело невелик.
Ситуация такова, что всем патриотическим организациям прямо необходимо сплотиться вокруг зюгановской партии, чтобы, наконец, победили патриоты России, а не ее враги, как было до сих пор. И я, по крайней мере, не вижу иной скрепляющей силы, которая могла бы спасти страну!
Пожалуй, и украинскую проблему, проблему, от которой зависит спасение или гибель империи, великой России, способна решить только партия.
Способна ли Украина взвалить на свои плечи крест, несомый Россией? Продолжить традиции столетий, не потерять Сибирь и Дальний Восток, устоять в Азии и прочая, и прочая? Способны ли украинские националисты воспринять власть как бремя и обязанность, а не как право на воровство и на беспредел? Увы, нет! Само капризное требование ввести украинскую мову и забыть напрочь русский язык — говорит о том, что требований времени эти люди не понимают совсем. Памятник Гоголю сломали! Уму непостижимо! Чего же они хотят, ежели и то, что составляет славу Украины, их не устраивает? Их тешит название "Окраина", а не "Русь"? Хотя, вплоть до XIII века "окраиной" (Украиной) считалось именно Владимирское Залесье, а Русью — Киев. А Малой Русью (Малороссией) Украина стала по кальке с греческого, где термином великая Греция означались дальние окраины греческой олькумены: Сицилия, Малая Азия, Таврия...
Современный литературный русский язык — это наше общее творение всех восточных русичей, а украинский язык, на котором настаивает Киев, это язык XVII века, не имеющий в себе всего накопленного за три столетия запаса научной и прочей терминологии, необходимой для жизни современного государства. Порвав традицию, отказавшись от русской культуры, украинские националисты ставят себя в положение будущих рабов — чьих? Польских? Немецких? Американских? Может быть, даже турецких, но, несомненно, — рабов!
Конечно, язык меняется со временем. И южные говоры в России неуклонно продвигаются на Север, но это медленный вековой процесс, никак не отменяющий, к тому же, наследие Пушкина, Гоголя, Толстого или Достоевского. При всем том, что психологические типы украинца и русского различны, но это различия, не мешающие ни совместным бракам, ни культурной общности. Различия, разрешимые в рамках единого государства, без чего Украине в первую очередь не уцелеть. Весною 1999 года я ездил на машине в Крым. Испытал на себе все художества местной милиции и органов ГАИ. Но вот что любопытно: решительно все эти люди говорили по-русски без малейшего украинского акцента. Акцент я услышал только у одного человека, у пастуха на окраине Феодосии. Но он-то как раз был государственником и твердым сторонником единства страны! Похоже, что весь украинский национализм подогревается теми же силами, идущими с Запада, и тем же Сионом, и надобен исключительно нашим общим врагам, мыслящим погубить Россию. И только Компартия Украины понимает, кажется, ныне необходимость нашего нового объединения в единый политический организм.
ПАРТИЯ, РУКОВОДИМАЯЗюгановым, идет по правильному пути. В новом уставе интеллигенция объявлена, наконец, не прослойкой, а классом. Что сделано, хотя и с опозданием на полвека, но сделано. Объявлены возможность и необходимость частного производства наряду с государственным. Государственная власть будет контролировать источники сырья, энергетику, армию, связь и транспорт, т. е. то, что она и должна контролировать. Это около 60% производственных мощностей. И, разумеется, поддерживать культуру, образование, медицину, как это и надлежит. Признается, наконец, церковь во всем объеме ее возможностей. Признается, наконец, патриотизм, и объявлен призыв к созданию единого фронта всех национальных прогрессивных сил. Все это правильно. За все это стоит бороться. Хотя "каинова печать" на партии, конечно, лежит и снять ее декларациями нельзя, подобное излечивается только реальными делами.
В дальнейшем, ежели у нас вновь образуются сословия, станет возможным сословное представительство, и тогда, видимо, место высшего государственного органа займут соборы, но только тогда. Могу представить даже и возвращение царской власти как института, мало подверженного сиюминутным политическим метаниям, института, гарантирующего продолженность государственных традиций. Заметим, что монархия сохраняется как раз в самых развитых современных странах, как Швеция, Англия, Бельгия, Голландия, Дания, Япония, а теперь еще и Испания, а также в целом ряде восточных государств, что заставляет задуматься о надобности этого института в современных политических системах, наряду с выборной властью и парламентом.
Пока же, в наших условиях, такой цементирующей нацию организацией, может явиться лишь партия (партия нового типа, по сути, она должна и называться иначе, что, возможно, и произойдет со временем), патриотическая национальная организация, задачей которой будет новое объединение и хозяйственный подъем страны под лозунгом исправления совершенных ошибок, исправления зла, содеянного по неразумию и враждебному умыслу решительно во всех областях возможного приложения сил — от экологии до религии.
Первая задача новой патриотической власти в нашей стране — вновь объединить великую Россию. С одною лишь, но очень важной оговоркой: это объединение не должно быть насильственным, хотя некоторые части страны необходимо воссоединить с нею безусловно. И это относится прежде всего к морским выходам.
Мы, безусловно, не должны отдавать Курилы.
Мы, безусловно, должны вернуть в лоно России все земли, населенные русскими. Все 25-30 млн. русичей, отторгнутых от Родины проамериканским правительством Ельцина должны быть, безусловно, возвращены России и воссоединены с ней.
Это земли уральского казачества, отданные Казахстану.
Это Новороссия и Крым.
Это значительная часть Прибалтики, северная Эстония и проч. Возможно, и Бессарабия.
С Украиной необходимо объединиться. И вопрос стоит только об униатах: ежели они хотят уйти, пусть уходят.
Та же политика должна быть принята на Кавказе, далеко не однозначном по отношению к России. Осетия, Дагестан, Абхазия — наши друзья. Терским казакам необходимо вернуть земли по Тереку. Русский город Грозный должен оставаться русским гордом. Бакинская нефть может быть и поделена, но наибольшая часть промыслов и весь шельф, безусловно, должен принадлежать России.
В Азии, помимо вопроса об уральском казачестве, надо опять же разобраться, кто хочет быть с нами (скорее всего, это будут потомки степняков), но это, повторяю, опять вопрос свободного выбора.
Должна быть, безусловно, пересмотрена вся система территориального деления, проведенная в 1922-1924 годах, как явно провокационная и созданная к ущемлению России. Возможно, надобно возвратиться к губерниям.
Должна быть, безусловно, восстановлена вся череда казачьих округов-армий по южной границе России от Амура до Днестра, и казакам возвращены их земли и права казачьего самоуправления. И казаки должны быть хорошо вооружены. Во всяком случае, не хуже, чем наше демократическое правительство вооружало чеченских боевиков. И, кстати, в том случае чеченский конфликт кончился бы сам собою. С восстановлением казачества будет надежно укреплена самая длинная и самая тревожная южная граница России.
Политическое восстановление великой России требует, естественно, самого энергичного развития окраин, в особенности Дальнего Востока и Сибири. И проблема эта сразу же переходит в следующую, экологическую, в проблему ликвидации экологической катастрофы, в которую нас загоняли частью искусственно, частью по недомыслию на протяжении ХХ столетия.
Наша страна сейчас экологически самая неблагополучная в мире. Наша задача — сделать ее самой благополучной. Не забудем, что треть кислорода, вырабатываемого растениями нашей суши, — треть! — дает Сибирь.
Тут вот и скажем, что истинное улучшение экологического состояния страны невозможно без революции в области энергетики. До сих пор энергия у нас тратилась и тратится безобразно, с массою потерь. С этим пора кончать. Страна, которая первая откроет экологически безопасные энергетические источники (не забудем о Чернобыле!), практически неисчерпаемые, сразу окажется во главе человечества!
Об экологии много чего можно сказать. Сейчас решают — продавать или нет землю (за доллары ее, естественно, купит заграница). Меж тем, в царской России был закон, запрещающий иностранцам владеть недвижимой собственностью в России. А в Московской Руси был и еще закон о праве выкупа по прежней цене родового поместья, когда-то проданного разорившимся родичем. А погорелое место ожидало возвращения возможного владельца (быть может, угнанного в какой-нибудь турецкий плен!) до двадцати лет. Двадцать лет никто не занимал чужой пустующей земли! Так что ежели будет восстановлен закон, запрещающий покупку земли иностранцами, и дано преимущественное право на землю местным жителям и труженикам, естественно, не спекулянтам, то и продажу можно разрешить, но только в этом случае! В целом, земля должна принадлежать народу и находиться в частном, пусть и наследственном держании, а не полном владении с правом продажи кому угодно. И заграница нам тут отнюдь не указ.
Бережение земли само собою переходит в проблему сельского хозяйства, где, по-видимому, надо, наконец, дать труженику работать без указов сверху и перестать грабить его. Перепродажа продуктов сельского хозяйства спекулянтами с десятикратной накруткой должна быть прекращена. Надобно поощрять долговременные контракты производителей с государственными приемочными органами. Правительство должно взять на себя очень многое, не позволять грабить селянина за счет вздутой стоимости топлива и машин, облегчить выпас скота, что требует возведения поскотин.
Надо установить нормальные закупочные цены и покупать продукты у себя, а не за рубежом. Тогда и доллары не станут нужны. И платить не гроши, а приличную цену. Думаю, поголовье овец, свиней, птицы при пристойных заготовительных ценах на мясо, молоко, шкуры, шерсть можно восстановить за год-два, а крупного скота — за три-четыре года. Но только надо активно работать в этом направлении!
То же самое относится к промышленному производству. Мы при Советской власти почему-то решили, что рабочий, инженер после работы должен пассивно отдыхать: газета, кино, позже — телевизор. Мы вообще забыли, что истинный праздник требует, прежде всего, соучастия, активного участия! А иначе соучастие ограничивается распитием бутылки на троих. Но рабочему дома надо не с бутылкой сидеть, ему нужна мастерская при доме, он что-то должен делать руками, творить, выдумывать. Ему и квартиру надо давать с мастерской! Отсюда пойдет и все прочее. И пьянство наше, прежде всего, от незаполненности бытия!
А в целом, в общегосударственном хозяйственном строительстве, надо воссоздавать прежнюю самодостаточную систему экономики, в рамках суперэтнической общности народов великой России. Ну и, конечно, нужна защита труженика законом. Мелкого частника очень легко уничтожить, разорить, ограбить. И национальная государственная власть должна, прежде всего, навести порядок в стране. Очень легко доказать, кстати, что "дикого капитализма", устроенного нашими демократами, никогда не существовало в природе. Всегда и всюду наличествовала твердая система законов, которую частнику-предпринимателю запрещалось нарушать. Будто то Италия XIV века или американский Дикий Запад, безразлично. Всяческие самоуправства дозволялись вне, но не внутри системы, по отношению к индейцам, например.
Надо дать гражданам страны твердый рубль. Прекратить долларовую экспансию. В частности, запретить хождение доллара внутри страны. Может быть, перевести рубль на серебряное содержание. Я уже и писал, и говорил неоднократно о перспективности серебряного курса. Серебро в мире истощается и стоимость его растет. А у нас, на Камчатке, найдены огромные запасы этого металла. Мы могли бы перевести нашу валюту на серебряное содержание, создать союз стран "серебряного стандарта" — Япония, Монголия, Китай и т. д. — и уже в рамках этого союза устанавливать мировые цены на серебро. Все финансовые проблемы наши были бы решены разом, а рубль стал твердой валютой, признанной всем миром. И, разумеется, параллельно с этим надо, безусловно, покончить с долгами МВФ и кому бы то ни было. И законодательно запретить правительству впредь брать займы за рубежом. Стоило бы призвать наших владельцев вывезенных за рубеж капиталов раскошелиться и помочь стране избавиться от долгов! Ну и, конечно, вспомнить надобно о наших соседях, традиционных торговых партнерах и друзьях за рубежом.
Мы обязаны помочь Сербии. Это не просто наш долг, это успех или провал всей ближневосточной и балканской политики России. Должны восстановить постоянные торговые связи с Персией, Афганистаном, Индией и прочими странами Ближнего Востока, с коими мы имели эти связи прежде. И тут опять же Штаты нам не указ. Со Штатами, по-видимому, наоборот, торговые и финансовые отношения стоило бы и вовсе прекратить, по крайней мере — на время. Во всяком случае, перестать поддерживать американского фермера за счет русского крестьянина.
И ежели мы до сих пор пытались добиться гегемонии в мире за счет жертв со стороны русского народа, доведя народ до вымирания, то теперь мы обязаны укреплять страну за счет преимущественного укрепления ее русского центра и льгот, преимущественно, для русского народа, более всех ограбленного в предшествующий период.
Спорить о том, нужна ли армия — бессмысленно. Давно известно, что народ, сегодня отказывающийся кормить свою армию, завтра вынуждается кормить чужую. Но и тут нужна новая военная концепция. События последнего времени показали, что эпоха больших всенародных формирований начинает отходить в прошлое. Дело успешнее решают небольшие, но отменно подготовленные и отлично вооруженные бригады, типа подразделения "Альфа" (штурм дворца Амина показал это очень хорошо). Сходная ситуация была в средние века, в века рыцарства, когда успех военных операций определялся небольшим, но отлично подготовленным и вооруженным контингентом профессионалов.
ДУХОВНО НАРОД скрепляют религия и национальные традиции. Собственно, и все разрушительные идеологические системы имеют религиозное происхождение (или антирелигиозное, то есть тоже религиозное, но направленное против господствующей религии). Начиная от манихейства (IV век н. э.) и разнообразных, проистекших из него ересей и до тамплиеров, масонов, розенкрейцеров и Сиона, доднесь ведущего яростную борьбу против наиболее чистой ветви христианства — православия. Борьба эта ведется в духовном плане, по линии предопределения (предназначенности каждой человеческой судьбы) или свободы воли, заповеданной Спасителем, с одной стороны, и учения об "избранном" народе (или "избранных" народах!) — с другой. Народе, которому Господь якобы вручил грядущую власть над миром. К чему может привести такая власть — становится ясно уже сейчас. Эта идея — идея всеобщей гибели.
Последние годы, как бы спохватясь, у нас настойчиво заговорили о поисках национальной идеи. Действительно, всякую нацию связывают обычно некая общая идея, общая мысль, помогающие национальному объединению. Как, например, лозунг, выдвинутый Жанной д'Арк в свое время: "Прекрасная Франция!". Стало ясно, за что идти умирать. Не за весьма спорные королевские династические права, а за Родину, за прекрасную Францию. И тотчас начались победы над англичанами, уже было захватившими полстраны. Народы моноэтнических государств обычно выдвигают идею своей национальной исключительности. Многонациональные — идею исключительности своей государственной системы ("Срединная империя" в Китае, "Римский мир", "Ромейская империя" и т. д.). Таким лозунгом, в пору создания Московского государства, была "Святая Русь" (а в домонгольский период — "Золотая Русь"), затем — "Третий Рим".
Русь послепетровская уже не была "Святой Русью". Идеал гордой государственности, империи стал знаменем Петербургского периода русской истории. И лозунг был дан: "Самодержавие. Православие. Народность".
Лозунг космополитического "интернационализма" — "без Россий, без Латвий, жить единым человечьим общежитьем" — коему мы отдали почти столетие нашей истории, не состоялся именно потому, что состояться не мог, хотя идея космополитизма, теперь перешедшая в сферу финансовых отношений — с одной стороны, и попыток совмещения всех религиозных конфессий — с другой, идея эта жива до сих пор и оказывает свое вредное воздействие вовсю, разоряя наше государство.
Идея национальная, идея национального и государственного единения, идея типа "Святой Руси" нам действительно нужна. Еще не явился новый Сергий Радонежский и не сказал знаковое слово, но сама идея великой Руси как бы носится в воздухе. Ибо мы именно великую Русь, а не маленькую, моноэтническую Россию, обязаны воссоздать, объединив, прежде всего, православных славян — русских, белорусов и украинцев, а затем и тех мусульман и буддистов, которые не мыслят своего бытия вне России и для которых лозунг "Великой Руси" и даже "Святой Руси" будет достаточно близок и значителен. Дай Бог, чтобы пришло и к верхам, разодранным самолюбием взаимных споров, осознание, которое уже рождается снизу, которое, скажем, ярко проявилось в Дагестане, Приднестровье, Абхазии, Осетии, по-видимому, и в целом ряде "тихих" пока, автономных республик. Осознание того, что развала великой России допустить нельзя, ибо это будет и их гибель, наша общая гибель, катастрофа, после которой не уцелеть никому.
Вот за эту Великую Россию, Святую Русь надобно драться нынче. И я опять повторю: пусть партия зюгановская, которая, наконец, поняла это, объединит все живые патриотические силы страны. Этот путь был бы самый прямой и наименее кровавый. Иной путь — тихого гниения под явлинскими, гайдрами и чубайсами, под финансовым диктатом гусинских и березовских — к добру нас не приведет.
А третий, кровавый путь нового "Смутного времени", будет и долог и, возможно, не даст никакого нового возрождения страны, а если даст — то с откатом на одно-два столетия. И позволят ли еще нам тот же Китай или исламские фундаменталисты, чающие создать мусульманскую империю от Адриатики до Великой Китайской стены, дадут ли они нам эти два столетия жизни? Или вырежут, и не останется от нас ни племени, ни останка, как от тех древних мифических обров?
И тогда, тогда, повторим, с гибелью единого гаранта мира и политического равновесия в Евразии, которым является ныне Россия (и только она!), с гибелью этой вослед за нами обрушится мир. Не дай, Господи, нам узреть за собственным концом конечную гибель человечества. Иной у нас выбор, иная у нас судьба. Зюганов, побеждай!